“Поплавок дернулся и замер. ...& Отчего так тяжело жить перед рассветом, а, псина? Пес вздыхает, встает и идет проверять караулы. Долг есть долг... и не важно, когда – днем ли, ночью... вставай и иди. Так и переживешь-переможешь. А на что же еще нам чувство долга дано? На это самое и дано – чтобы часы предрассветные пережить.
& Собака – это вам не кошка, чтобы силком навязываться, в дом лезть, упрашивать, у ног тереться. Собаке подобная беспардонность не к лицу.
& Так уж природа устроила, что у каждой собаки должен быть свой человек. Лучше всего, чтобы один и тот же – на всю собачью жизнь. Но это уже роскошь, об этом пес уже давно не мечтал.
& Собака без человека – как человек без паспорта. Существо вне закона. Любой подлец может ее застрелить, отравить, утопить, и ничего ему за это не будет. Так уж заведено, и ничего с этим не поделаешь. Только где его взять, хозяина?
& Люди, они чем чище, тем злее. Хуже всего те, что пахнут одеколоном или духами – эти сразу фургон зовут, без лишних разговоров. Таких на хозяина уговорить трудно, можно не стараться. Но и те, что без одеколона, еще не факт что согласятся.
& Самые дорогие вещи всегда разбиваются самым простым и нелепым образом. Иногда кажется, если умирает что-то, чем ты только и дышал, без чего жизни себе не мыслил, то смерть эта непременно должна быть обставлена особенно пышной панихидой, катафалком с кистями и длинными надгробными речами. Это не так. Все намного, намного, намного проще.
& Никогда не садись на место того, кто может сказать тебе: Встань!
& Отец был мудрый человек. Он научил Зияда многому. Была еще и школа, но совсем немного – как-то так получалось, что все время было не до школы. Но все это не имело никакого значения: отец говорил, что знание хорошо, когда оно в голове, а не в книгах. И еще он говорил, что не тот умен, кто умеет отличать добро от зла, а тот, кто из двух зол умеет выбирать меньшее. А этому никакая школа не научит.
& Отец говорил: если нет чего желаешь, желай того, что есть. И еще: ушел из дома – потерял уважение.
& Навоз, как его ни меси, не станет карамелью.
& Отец говорил: «Доверять людям – все равно что доверять воде в решете.»
& Отец глядел осуждающе, качал головой: деньги хороший слуга, но плохой хозяин...
& Если начать раздавать воду из моря, то даже в море воды не останется.
& Играешь со змеей – не зови ее червяком.
& Уловив, о чем спрашивают, Полковник приосанился. «Я – не еврей, – сказал он гордо. – Ты меня с вами, жидами, не равняй. Я – русский, понял? Русский!»
Незнакомец разобрал знакомое слово и облегченно закивал: «О! Русский! Значит, все-таки еврей...»
Затем тепло улыбнулся и добавил по-арабски: «Чтоб вы все сдохли.»
& И они пошли гулять, как ни в чем не бывало, только все-таки что-то в Чифе изменилось с того самого дня, что-то ушло безвозвратно. Детство закончилось? Скорее всего, так. Просто жизнь перестала быть игрой, какой была раньше. Жизнь стала работой, вот и все. Работой интересной, это правда... но – работой. Ну и ладно. В конце концов, если разобраться, когда-то ведь и взрослеть надо, не век ведь в кутенках бегать, правда? Тут ведь какое дело: собака без работы так до конца жизни бестолковым щенком и остается. Ни тебе самоуважения, ни тебе авторитета. Чего хорошего в такой собаке? Разве что экстерьер, а так... тьфу!.. игрушка плюшевая, а не собака.
& Одиночество – строгий учитель; вроде бы и говорит «вы», а в классе только «ты», и подсказать некому, справляйся, как хочешь.
Комментариев нет:
Отправить комментарий