“— Эй, «Груз Виселицы», куда это ты уставился? ...& Мне всегда казалось, что наихудшее послесловие к любой книге – это смерть автора (когда я узнал, что нежно любимый мною в юности Борхес умер, я на него ужасно рассердился!), а самое лучшее послесловие, о котором можно только мечтать – это многоточие, но не отпечатанное типографским способом на бумаге, а длинная череда незаметных дырочек, образовавшихся на тонкой ткани реальности после того, как еще кто-то ускользнул, не прощаясь.
& – Почему нельзя просто называть вещи своими именами?
– Потому что вещи от этого портятся, я тебе уже тысячу раз объяснял. Если золото тысячу раз назвать «золотом», это истощит его, оно устанет, утратит свой блеск и потеряет ценность. Поэтому лучше называть его «периной дракона», или еще как-нибудь – есть много способов дать понять, о чем идет речь, не называя имени. Это магия. Не такая уж хитроумная, согласен, зато она работает...
& Наваждение невозможно убить.
& Мы всегда идем исключительно навстречу своей судьбе, даже когда направляемся в уборную, на ходу расстегивая брюки, поскольку между двумя любыми точками, расположенными на плоскости, можно провести одну, и только одну прямую – господи, какие все-таки жуткие вещи можно вычитать в обыкновенном учебнике геометрии, какой уж там Стивен Кинг!
& Большинство людей всю жизнь пребывают отнюдь не в реальном мире, а в том, в существовании которого они «заранее уверены» – довольно страшный дар. Я бы сказал – проклятие, но вы со мной не согласитесь, я полагаю...
& – Знаете, если уж я берусь за дело, я стараюсь делать его хорошо.
& На самом деле, чем больше людей, тем проще с ними справиться. Человек, которому удается поддерживать дисциплину в маленькой организации, очень легко управляется с толпой.
Вот наоборот получается далеко не всегда: я знал немало великих полководцев, которые так и не сумели навести порядок у себя дома...
& Наш прекрасный переменчивый мир всегда становится таким, каким вы хотите его видеть – рано, или поздно, так, или иначе...
& Я ... захлопнул свою болтливую пасть, поскольку понял, что звуки, которые способны издавать мои голосовые связки – в каком бы сочетании эти звуки не вылетели из моего рта – ничего не изменят, поскольку не только беспомощное бормотание припертого к стенке человека, но и самые могущественные заклинания становятся бессильными, когда судьба по-настоящему берет тебя за глотку и пинками гонит вперед – в предначертанное...
& – Только сделав первый шаг, можно приступить к следующему, так что...
& Еще в детстве я успел обзавестись дурной привычкой всегда готовиться к худшему, так что легкомысленная сучка-надежда тут же оставила меня в полном одиночестве.
& Мне больше не было страшно – наверное, страх существует только пока остается надежда на спасение, а когда все уже случилось, он уходит, как и все остальное...
& Я всегда придерживался мнения, что ни одну тайну не следует делить на двоих.
& – Проблемы возникают когда еды слишком мало, Владыка. Слишком много еды – это не проблема...
& Хороший собеседник, на мой вкус, совершенно немыслим без лошадиной дозы иронии, каковой по моему глубокому убеждению, должна приправляться каждая вторая фраза – как минимум!
& По моим наблюдениям, если человек долго не принимается за свое дело, дело само принимается за него.
& – Проблема в том, что я не люблю возвращаться. Во всяком случае, туда, откуда я ушел в твердой уверенности, что это навсегда.
& – Все уже случилось.
& Неизбежное если и отступает, то ненадолго, ты и сам знаешь.
& – Колоду карт можно перетасовать так, что сойдется самый сложный пасьянс, а можно – так, что не сойдется даже самый простой. Но колода-то всегда одна и та же: четыре масти и пятьдесят две карты. Если что и изменится так это их порядок. Можешь считать, что ты – такая же колода карт, и как раз сейчас тебя тасует очень хороший шулер, вот и все.
Комментариев нет:
Отправить комментарий