(Сборник рассказов)
Реванш
“Я верчу в руке красный шар с цифрой на боку. ...& Я никогда не делал ей больно. Она — единственный человек, которому я никогда не делал больно. Наверное, это и есть то, что называют любовью.
& Страх — это когда трясутся руки. Когда ты смотришь не туда, куда должен смотреть. Когда думаешь о постороннем. Страшна не вещь, которой боишься. Страшен сам страх.
... Они не понимают, почему Бельва плачет.”
Тихие игры
“Больно, чёрт меня дери. ...& По-моему, всё потеряно только тогда, когда человека больше нет. Когда он умер. В любом другом случае всегда есть шанс. Даже если она выйдет замуж. Даже если уедет в какую-нибудь Зимбабве или Конго. Даже если будет меня ненавидеть.
& Дома, магазины, улицы, перекрёстки, светофоры, люди-люди-люди, это ведь всё тоже Зона, только другая Зона, не мёртвая, но живая, она повсюду, и каждый, кто однажды рождается — сталкер, с самого рождения сталкер, маленький человечек в защитном костюме из розовой кожи. Он бросает гайки, чтобы провесить себе маршрут по этому городу, по этой жизни. Справа лежит Очкарик, слева лежит Пудель, а маленький человек проходит посередине, поступает в институт, женится, вертится крутится и постоянно оставляет за собой дерьмо, всё это дерьмо, которое разгребают потом другие люди, такие же маленькие люди, которые тоже женятся, крутятся и поступают, и оставляют за собой... И так — вечно.
& Знаете, смерть — это единственное, чего стоит бояться. Она могла уехать в Америку, выйти замуж, просто ненавидеть меня, попасть в аварию и переломать все кости, да всё что угодно. И всегда оставался шанс. Смерть — единственное, после чего шансов уже нет.
... Здесь начинаются титры.”
Умереть в Риме
“Когда придёт письмо, он будет сидеть за столом и ждать звонка. ...& Знающий не может ничего изменить. Вы ведь знаете своё прошлое, и вы ничего не можете изменить в нём. Точно так же тот, кто знает, что произойдёт, не может это предотвратить.
Незнающий – может. Потому что он не знает, какой дорогой пойти. Он идёт той дорогой, которой хочет, а не той, какую предначертала ему судьба.
& Он слишком долго прожил, чтобы сохранять надежду.
... Всё, что позволит нам Рим, — умереть в Риме, а не в Равенне.”
Сцена для Джона Доу
“Сначала Мэри не поверила, что клиента зовут Джоном Доу. ...& Он заметно волновался. Так всегда происходит, кода всё идёт по плану. Ведь чем выше взлетишь, тем больнее падать.
... — Кстати, рад познакомиться. Меня зовут Джон Доу.”
Комментариев нет:
Отправить комментарий