Трюм
БРОВЕНОСЕЦ ПОТЕМКИН
“В октябре 1964 космонавты вернулись с орбиты, дни идут — а их в Кремле все еще торжественно не принимают. ...& По слухам, традиционно заменяющим в России информацию…
& Народ — он дурак, вечно ерничал мой приятель-однокашник Бобка Сидорков. После окончания университета мы все отправились кто куда, а Бобка стал преподавать в Академии дипломатии. Это я к тому, что народ радовался. Народ приветствовал мелкое свержение некоторого культа личности Хрущева, не соображая, что пребывает культ личности кресла — Дорогой Товарищ Генеральный Секретарь Любимой На Хрен Партии.
& Шестидесятые — это перелом от веры и возможности — к безверию и невозможности.
& В шестьдесят седьмом году ОАР (Объединенная Арабская Республика, Египет с Сирией, Насер главный) закрыла Акабский залив, решительно выдавила миротворцев ООН, затоварилась советским оружием и выпустила марки «Смерть Израилю» с ножом, воткнутым в карту. Израиль ударил первый, уничтожил египетскую авиацию, захватил Синайский полуостров и Голанские высоты. Шестидневная война закончилась разгромом армий Египта и Сирии. Учитывая пятидесятикратное превосходство арабов в территории, пятнадцатикратное в численности населения и четырех-семикратное в вооружениях и численности армий, наши друзья и союзники прогадили все.
Это весьма отразилось на настроениях советского общества. Газеты и лекторы говорили о гадстве израильских агрессоров. Что должно было резонировать традициям антисемитизма. Однако личико Насера воспринималось без комментариев как рожа противная. А то, что они побросали наше оружие, воспринималось с презрением. И вообще, когда маленький ловко и быстро бьет большого, это рождает невольную симпатию.
А в Израиле жили и воевали масса наших эмигрантов. В том числе ветераны Отечественной войны. А арабы во время войны сочувствовали Гитлеру. Но наши специалисты и инструкторы сейчас воюют вместе с арабами против евреев. Но арабы какие-то недоделанные.
& Постепенно включились «Три «не» относительно евреев: не принимать, не увольнять и не повышать», — утверждала молва.
& Брежнев — это застой. Затыкались щели, утишались волны, редактировались речи, цензурировались намерения. И над всем — это приятное, позитивное, жизнелюбивое, доброе и вполне тупое лицо. Он был близок народу — не болел духовностью.
& Начальствующее холопство и холопствующее начальство. Отличительная черта русской государственности. При Лене — пышным цветом. Чувство собственного достоинства — архаичная метафора.
& Миновав пик обеспеченности, граждане ловили дефицит по очередям. Исчезало масло, сахар, сыр, сигареты, носки, трусы, мука, гречка, чай и кофе, лимоны и кефир. Это в столицах «исчезали». В регионах они изредка «появлялись». Ну, это уже, конечно, преувеличение. Просто там было хуже.
& Брежнев был консерватор.Он консервировал все что мог. Он верно руководствовался армейским принципом: не тронь — не сломается. Жизнь СССР продлилась без лечения и стала агонией.
Консерватизм перешел в маразм. Шутки в адрес генсека наливались презрением и бешенством. Брежнев научил презирать и ненавидеть свое государство.
... Мы стали ему чужими у себя дома.”
АНЕКДОТЫ
“Расскажите, над чем они смеются, и станет понятно, что их заботит. ...& Анекдот — это зеркало эпохи: психология издевается над информацией.
& Московское радио спрашивает армянское радио:
— Почему мы идем к коммунизму, а жрать нечего?..
Армянское радио отвечает:
— Скобарями вы были, ребята, скобарями и остались.
... Кто же жрет на ходу?”
Комментариев нет:
Отправить комментарий