Деградация нестабильной фазы в стабильную
& Очень сложно оптимизировать управление не только в России в целом, но и в отдельной организации. На любом предприятии или в учреждении систему управления нельзя установить раз и навсегда, она представляет собой постоянно эволюционирующий живой организм, который движется в континууме между двумя крайними точками – от абсолютно стабильного, застойного состояния до абсолютно нестабильного, аварийно-мобилизационного состояния.Как только удалось наладить четкую управленческую структуру, механизм стимулирования и документооборот, добиться слаженной работы, так с первых же недель персонал начинает вырабатывать свои противодействующие механизмы, применять выработанные вековой практикой многообразные методы размывания ответственности и блокирования санкций.
& «У нас в России, – писал обер-прокурор Синода К. Победоносцев, – все только людьми можно сделать и всякое дело надобно держать, не отпуская ни на минуту: как только отпустишь его в той мысли, что все идет само собой, так дело разоряется и люди распускаются и расходятся».
& Как сложился всепрощенческой застойный механизм управления, «брежневское» управление в режиме хронического согласования, когда плохая работа не наказывалась, хорошая не поощрялась, когда при сколь угодно скверной работе можно было не бояться ни за зарплату, ни за карьеру?
& Если построить портретный ряд руководителей плановой экономики (в ранге наркомов или министров), то получится персонифицированная история деградации советской системы управления. Первый призыв – наркомы ленинской эпохи. Яркие, интересные личности, хотя и редкостные злодеи. Они оставили след в политике, экономике, партийной борьбе, многие – в науке и публицистике. {...}
Затем, в ходе репрессий, пришло второе поколение отраслевых руководителей – сталинские наркомы. Они уже на целую голову ниже своих предшественников. {...}
Сталинские наркомы были великолепными организаторами и талантливыми отраслевыми специалистами, зачастую они могли совершить невозможное. Но они уже не были широко эрудированными людьми, они не занимались ничем, кроме своей отрасли, – ни политикой, ни партийной работой. {...}
Естественно, они были невежественны во всех остальных вопросах. Как бы то ни было, эти управленцы занимали свои места. Они соответствовали своим должностям, они совершали управленческие чудеса в годы индустриализации, без их нечеловеческой энергии и работоспособности не удалось бы сохранить управляемость экономики во время второй мировой войны. Сталинские наркомы оставили след в своих отраслях, их до сих пор помнят на предприятиях (разумеется, пожилые работники), они остались в истории.
Закончилась сталинская эпоха, пришло следующее поколение – хрущевские министры. По сравнению с предшественниками они были гораздо более серыми личностями. Их не помнит практически никто, кроме историков, занимающиеся тем периодом. {…}
Прошла хрущевская эпоха, наступило время брежневских министров. Вот этих-то народ запомнил, причем не с лучшей стороны. В своих отраслях они приобрели репутацию непрофессионалов и интриганов, подхалимов и коррупционеров, в общем – худших из худших. Почти каждый из брежневских министров внес немалый вклад в развал «своей» отрасли, в торжество коррупции и неэффективности. {…}
& Какими же конкретно методами люди и организации противостоят системе управления, как им удается ее обмануть и приручить? В этой сфере наш народ изобрел много нового.
Начать с того, что на всех этажах управления спасались фальсификацией отчетности. {...}
& Вышестоящие придумывали, как не позволить нижестоящим облегчать свою работу, нижестоящие, в свою очередь, изобретали способы приспособиться к неудобствам очередного нового показателя. Участие в этом увлекательном, но заранее обреченном на провал процессе, официально именовавшемся «совершенствованием хозяйственного механизма», было главным содержанием деятельности миллионов ученых и практиков, экономистов и администраторов, журналистов и партийных работников.
& Вся жизнь страны была подчинена каким-то магическим числам, именуемым отчетными датами: конец месяца, конец квартала, года, пятилетки – именно в эти дни, ничем, казалось бы, не отличающиеся от предыдущих, все приходило в лихорадочное движение. Люди оставались работать сверхурочно, отменялись выходные дни, начальство большую часть суток проводило на предприятиях.
Глубокого экономического смысла в этом не было, и быть не могло. Почему надо успеть произвести запланированный объем продукции к 12 часам ночи 31-го числа, а не к 12 часам дня 1-го? Почему надо переплачивать рабочим за сверхурочные в конце месяца, если тот же самый объем работ дешевле выполнить послезавтра? ...
& Наиболее распространенный способ приручения системы управления, ключевой элемент «техники административной безопасности» – перевод управленческих процессов в режим хронического согласования.
& Главное мастерство – не говорить ни «да», ни «нет», чтобы никогда не ошибаться, не допускать ситуаций, при которых твоя подпись на документе была бы последней и самой главной по статусу. Надо, чтобы твоя подпись всегда была прикрыта подписью вышестоящего лица, которое в случае чего и примет на себя главный удар. Искусство администратора в условиях стабильного режима системы управления превратилось в искусство избегания ответственности. Люди достигли в этом мастерстве фантастических высот. Естественно, назревшие решения не принимались, сроки срывались, а львиная доля рабочего времени уходила на выполнение процедур согласования, хотя экономический смысл этих процедур только один – повязав всех лиц, завизировавших решение, своеобразной круговой порукой, вывести их из-под бремени индивидуальной ответственности.
& Изощренные бумаготворческие процедуры, бесконечные согласования проектов решений, детальные регламенты – все это защитные механизмы, спасающие людей и организации от тотальных мобилизаций и волевого перераспределения ресурсов. С помощью бюрократических технологий население (а чиновники, даже в ранге министров – тоже народ) смягчает жесткость системы управления, стабилизирует ее, приспосабливается к ней и одновременно «приручает» систему. «Обюрокрачивая» систему управления, люди делают ее приемлемой и переносимой.
& Для перехода в нестабильный режим реформаторы стремятся если не уничтожить окончательно бюрократию, то хотя бы ослабить ее влияние. Деспотизм не может обойтись без шоковых методов управления, бюрократия же не может работать в таких условиях». В подобные переходные эпохи населению страны бюрократия нужнее, чем государству. Для русских людей бюрократическая деятельность является таким же полем для творчества, как и фольклор, анекдоты, религиозные верования, народная литература, и т. п. Это своеобразная отрасль национальной специализации, национальный вид спорта. Государство борется с бюрократией, а население ее воссоздает и с ее помощью защищается от государства. Причем наибольшее развитие защитные бюрократические технологии управления получают после долгого пребывания системы в нестабильном, мобилизационном состоянии.
& Частным, отраслевым примером сопротивления нестабильности и переменам может служить профанация реформы высшего образования. Более десяти лет шла всесоюзная (впоследствии – всероссийская) вузовская борьба против сокращения лекционной нагрузки. {...}
...в ходе перестройки планировалось привести высшее образование в более или менее современный вид – уменьшить количество лекций как пережитков средневекового книжного голода и соответственно увеличить долю лабораторных и практических занятий.
Комментариев нет:
Отправить комментарий