Трюм
МОДУС ВИВЕНДИ
“Маразм крепчал. Было такое любимое выражение. ...& Вообще же к разного рода «мероприятиям» и «нагрузкам» народ относился с пониманием: расслаблялся и пробовал получить удовольствие.
& «Общественная нагрузка» считалась в плюс, когда работник претендовал на отпуск в августе, или поездку за границу, или в очередь на жилье или машину.
За этими же льготами простые люди вступали в КПСС. Плюсик в анкете, при прочих равных предпочтут тебя. Но принимали не всех! Была установка партийная: пролетариев должно быть много, партия-то как бы для них! И чтобы начальству, делающему карьеры, самому вступить в Партию, надо было сначала напринимать достаточно пролетариев, чтобы соблюсти процент социальных групп!
& День в год на овощебазу и день в год на поля собирать картошку — это святое! На поле обычно кормили в обед горячим из котла, на овощебазе ни хрена не кормили. Люди разумные, разумеется, брали с собой выпить — на свежем воздухе. Что характерно — из года в год картошку на осенних полях убрать не успевали, а весной на овощебазах она гнила и пахла затхлью: перебирай.
... И все нормально, Григорий! Отлично, Константин!”
АНКЕТА
“А как же! ...& Анкета — это святое! Вот как с самого с семнадцатого года стали определять людей по классовому происхождению: кто были ваши родители?! Пролетария — наверх, капиталиста — к стенке, и попов, купцов и учителей с врачами туда же. А после сорок пятого: на территории, оккупированной врагом, проживали?! Да? Ну, тогда вам карьеры не сделать: а вдруг были тайным агентом. И национальность тоже играет роль! Недаром сам товарищ Сталин был первым наркомом по делам национальностей. Было время — евреи, латыши, китайцы и мадьяры считались надежнее русских. Было — грузины приближались к власти теплее других. Было — первый секретарь ЦК республики обязательно титульной национальности, а второй, реально проводящий политику Москвы — обязательно русский.
& И когда кончилась советская власть, и когда эти тетки и дядьки из отделов кадров, все желчные, беспощадные, высокомерные, подыхали без власти и без дела, никто, на нищей пенсии, — вот из всех пенсионеров мне только их не было жалко. Блюли фашистско-коммунистическую социальную чистоту рядов.
... Изблюлись.”
ЗАГРАНИЦА
“Ну не пускали нас туда, не пускали, не пускали! ...& Заполняли анкеты. Это тебе не те анкеты, что на работу. Это на четырех листах, неделю потеть, излагая подноготную.
А к анкеточке — производственную характеристику. И чтоб ее подписал «треугольник» — партком, профком и начальник. А к характеристике — справочки из кожвендиспансера и тубдиспансера.
Что-о — одинокий?! Охренел? В стране должны остаться родные, заложники и гаранты твоего возвращения.
Что-о — справку из парткома?! На комиссию приходите! Часы приема указаны на двери! И там тебе устроят экзамен, переходящий в допрос: а когда был XI Съезд РКП(б)? А что сказал Владимир Ильич Ленин в речи в Цюрихе в 1906 году? А кто был первым секретарем коммунистической партии Великобритании? Не знаете?! Извините... приходите когда узнаете...
& Про Америку даже не мечтали.
Возможности поездок выдавались столь редко, и столь немногим счастливцам, что хотеть в Китай дураков не было, а Бразилия была понятием виртуальным.
99 % населения спокойно знали, что заграницу не увидят никогда.
... Переводчики, военные советники и члены творческих союзов имели больше шансов.”
Комментариев нет:
Отправить комментарий