Джефф Вандермеер — Город святых и безумцев

&  Использованные им приемы зачастую бывали гротескны, вычурны или фантастичны, словно в стиле своего письма он стремился отразить то, что ему довелось увидеть. Разумеется, эта насыщенность повествования оказалась несколько утомительной для читателя, привыкшего к одноплановым сентиментальным фабулам, сходящим за сюжет в большинстве современных произведений, словно бывает только одна истина и только один способ ее передать, словно только один персонаж может притягивать к себе все внимание, словно есть только одна точка зрения, которую следует принять.
     Нет причин удивляться, что реакцией нашего автора на собственные приключения стал инстинктивный постмодернизм.

  “Дарден влюбленный под окном возлюбленной смотрит на нее снизу вверх, а вокруг него шумит и, в неведении толкая и пихая его, тысячами поношенных тел, тысячами накрашенных лиц, клубится толпа. ...

&  Нет, так не пойдет. Нельзя покупать одежду, шоколад или даже цветы, потому что эти подарки слишком прямолинейны, бестактны, грубы и лишены фантазии.

&  Прохладная долина на прекрасном лугу
     Плод фантазии
     Великого живописца, который однажды
     Ее нарисует

---

&  – Позвольте рассказать вам, какой будет ваша реакция, и тогда, возможно, мы тем скорее перейдем к вашей собственной участи. Сначала вы будете стенать. Вы будете вопить. Даже попытаетесь бежать. Вы будете с чувством твердить «Нет!», даже когда мы вас свяжем. Мы станем вам угрожать. Вы ослабеете. Потом вы снова скажете «Нет», но на сей раз по вашему вопросительному тону мы поймем, что вы стали ближе к реальности, ближе к самому поступку. Затем все повторится сызнова. И, наконец, не важно, займет это час или неделю, вы поймаете себя на том, что выполняете наше задание, потому что даже самый жалкий пес желает хотя бы еще день почувствовать на своей морде солнце. Вы сберегли бы нам немало времени, если бы просто приняли положение дел без ненужной суматохи.

&  К несчастью, в натуре писателя сомневаться в действительности своего мира, но при этом полагаться на свои чувства, чтобы его описать. Из какого еще конфликта может родиться большая литература?

&  Кому, как не ему, знать: писатели народ непостоянный, доверять им нельзя, а по улицам и так уже ходит слишком много безумцев.

&  «Все писатели пишут. Все писатели редактируют. Во всех писателях есть толика тьмы».

  ... Он вырвался на поверхность и вдохнул полной грудью воздух, от которого стало больно, но который был целебным, и понял, что наперекор судьбе остался жив... жив и качается на волнах в полумиле от своей цели.”