Дети Эдгара По (сборник) (2)

Джонатан Кэрролл — Печаль подробностей

  “Я любила проводить время в кафе «Бремен». ...

&  Представить увечье своего ребенка всегда тяжело и даже непостижимо, как и подумать о его смерти. Это... недопустимо. Этого не может быть. И если, к несчастью, такое случается, то это всегда наша вина, каков бы ни был их возраст и обстоятельства случившегося. Наши родительские крылья всегда должны быть достаточно широки, чтобы накрыть и защитить детей от ран и боли. Этим мы отличаемся от Бога, когда берем на себя ответственность за жизнь своих детей.

  ... Четверг говорил, что вокруг множество всяких, кому ничего так не хочется, как навсегда стереть определенные воспоминания.”

М. Риккерт — Леда

  “Разбивая яйцо, я думаю о ней. ...

&  Он и яйца бьёт так, как будто это что-то значит.

&  Вид у него, бедняги, был неважный, да и то сказать, не каждый день жена яйцо сносит.

&  Мне снится белое. Молчание и пустота. Внутренности яйца. Идеальный мир.

&  Неужели в этом смысл любви? В тяжкой ноше зла, которое мы причиняем друг другу? Почему я не могу любить безупречно? Как бог, а не как человек.

  ... Вечная, вечная Леда. В грубом синем халате с кофейными пятнами на груди, когда дремлют малышки и ты вместе с ними, а солнце освещает морщинки на твоём лице; когда ты выходишь в сад, насторожённая и неуверенная; когда ты пропалываешь розы, Леда, я всегда буду любить тебя, на солнце, в грязи, когда ты, прикрыв рукой глаза, вглядываешься в прошлое и видишь причинённое тебе зло, я всегда буду любить тебя, всегда, моя Леда.”

---

Томас Тессье — Причуды ради

  “Он ехал на север в комфорте кондиционированного салона, дорожная карта лежала на соседнем сиденье, в динамиках стереосистемы приятно плескалась фортепианная музыка Сати. ...

& Благодарение Богу за все эти маленькие штучки, которые делают жизнь человека более сносной, когда лето садится ему на шею.

&  Когда делишься своим сокровищем с другими, оно перестаёт быть чем-то особенным; часть его волшебной ауры неизбежно исчезает.

  ... Воздев обрубки рук и подняв лишённое черт лицо к слепому небу, он запел.”