7 мар. 2013 г.

Терри Пратчетт — Патриот (2/6)



&  – Умейте любоваться жизнью. Если б вы знали, как нежно пахнет мыло, сваренное из человеческого жира... Такой тонкий и в то же время сильный запах, что вот, если б я открыл здесь коробочку – изящную такую керамическую коробочку, – то вы бы за десять шагов почувствовали этот нежный запах...
     Я держал коробочку с таким мылом в руках, когда мы освободили Равенсбрюк... И с тех пор не терплю никакого парфюмерного запаха. Для меня это – запах смерти. Понимаете? Ни жена моя, ни дочь никогда, бедные, из-за меня не пользуются духами...
     Так что, дружочек, умейте любоваться жизнью, как бы по-идиотски она ни выглядела, каким бы потом и пошлостью от нее ни разило...

&  В фундаменте его карточного домика было слишком мало карт.

&  Ангва вздохнула. Как все это знакомо... Родная душа и верная подруга – вот и все, что человеку нужно. На первый взгляд. При дальнейших же расспросах выясняется, что список пожеланий непременно включает в себя атласную кожу и бюст, которого хватило бы на целое стадо коров.

&  Ливень – лучший друг всякого стражника. Во время дождя люди стараются совершать преступления у себя по домам. {...}
     В такие часы можно лишь... поднять вот так плечи и попытаться вот так втянуть голову, обретя маленькое убежище, где тепло и мирно. Дождь барабанит в шлем, а ты думаешь о жизни, и мысли одна за другой приходят и уходят: тик-так, тик-так...
     Совсем как в старые добрые времена, когда на Стражу никто не обращал внимания. Ты старался не лезть в неприятности, и они иногда обходили тебя стороной... В те времена работы было куда меньше.

&  Делегирование полномочий – ключ к успешному управлению подчиненными.

&  Кругом уже вовсю кричали. Во мраке две флотилии столкнулись. Бушприты обрывали снасти. Борт бился о борт. Контролируемая паника, нормальная для процесса мореплавания, перешла в панику неконтролируемую, бешеную, состоящую из мрака, водяных брызг и треска обрываемых снастей.

&  А потом мысль догнала слух.


&  В таких случаях всегда подают шерри. Сэм Ваймс смотрел на бутылки бесстрастно, поскольку теперь пил только фруктовый сок. Говорят, шерри получается, если дать вину загнить. Он никогда не понимал шерри.

&  – В конечном итоге все мы чьи-нибудь псы...

&  – Знаешь, я всегда говорил и не устаю повторять...
     Моркоу принялся полировать рукавом шлем.
     – Да, сэр. «Все в чем-то виноваты, особенно те, которые не виноваты ни в чем», сэр.
     – Нет, не это...
     – Э-э... ну тогда: «Всегда имей в виду, что можешь чудовищно заблуждаться»?
     – Опять нет.
     – Тогда, может: «Как вообще получилось, что Шнобби стал стражником?» Эту фразу, сэр, вы частенько повторяете.
     – Да нет же! «Всегда прикидывайся дураком» – вот что я имел в виду.
     – А, это! Ну конечно, сэр. Теперь буду помнить, что вы всегда это говорите, сэр.

&  – Они хорошие стражники, сэр.
     – Тем не менее кое-кто мог бы счесть их лишенными воображения, туповатыми и... как бы это сказать?.. склонными принимать на веру первое подвернувшееся объяснение, после чего быстро удаляться, чтобы это дело перекурить. Как еще такое можно назвать? Недостатком воображения? Поверхностностью? Тенденцией выносить скоропалительные суждения?

&  – Что это было, Леонард?
     – Экспериментальный прибор для преобразования химической энергии во вращательное движение, – объяснил Леонард. – Как понимаете, главная проблема состоит в перемещении зернышек черного порошка в камеру сгорания со строго определенной скоростью и строго по очереди. Но если последовательность нарушится и зернышки загорятся друг от друга, то мы получим, если можно так выразиться, двигатель ВНЕШНЕГО сгорания.
     – И в чем же цель эксперимента? – полюбопытствовал патриций.
     – Я верю, что такой механизм легко может заменить лошадь, – гордо сообщил Леонард.
     Оба опять посмотрели на поверженный прибор.
     – Одна из особенностей лошадей, на которую часто обращают внимание, – произнес после некоторого размышления Витинари, – заключается в том, что они очень редко взрываются. Я бы даже сказал, никогда, если не считать единственного случая три года назад, но тогда выдалось очень жаркое лето.

&  В конце концов Витинари пришел к выводу, что внутри бесценного янтаря, который представлял собой пытливый ум Леонарда, под покровом ярко горящего, вечно ищущего гения было заключено что-то вроде своенравной невинности (в человеке менее крупного таланта нечто подобное назвали бы глупостью). Именно эта невинность и была воплощением той силы, которая на протяжении многих тысячелетий заставляла людей совать пальцы в розетки вселенной и нажимать на всякие неизвестные кнопки, дабы посмотреть, а не произойдет ли что интересное, – и потом очень удивляться, когда что-то действительно происходило.

&  Нельзя же ведь разработать план на все случаи жизни. Планирование подразумевает знание будущего, но, зная, что с вами случится что-то плохое, вы наверняка проследили бы, чтобы оно не случилось – или, по крайней мере, случилось с кем-нибудь другим. Посему патриций никогда не планировал. Планы зачастую только мешают.

&  Обращаясь за советом, вы ведь не всегда хотите таковой получить. Иногда вам просто надо, чтобы кто-то присутствовал, пока вы будете говорить сами с собой.

&  – Изобличить преступника так же сложно, как и угадать победителя на скачках. Но если ты заранее знаешь победителя, то, как говорится, дело в шлеме.

&  Там царил печальный запах старых, никому не нужных книг.

&  – Четыре доллара. И я даже не успел его опробовать!
     – ОН БЫ НЕ ОКАЗАЛ ЖЕЛАЕМОГО ДЕЙСТВИЯ. – Смерть успокаивающе похлопал Склонса по прозрачному плечу. – И ЕСЛИ ПОЗВОЛИШЬ, МОГУ ДАТЬ ОДИН СОВЕТ: ПОПРОБУЙ ВЗГЛЯНУТЬ НА СЛУЧИВШЕЕСЯ С ПОЛОЖИТЕЛЬНОЙ СТОРОНЫ. ЭТО СРЕДСТВО ТЕБЕ БОЛЬШЕ НЕ ПОНАДОБИТСЯ.
     – Что, никакой больше перхоти? – с надеждой переспросил Склонс, теперь уже просвечивающий насквозь и на глазах теряющий очертания.
     – НИКАКОЙ. НИКОГДА, – заверил его Смерть. – МОЖЕШЬ ПОВЕРИТЬ МНЕ НА СЛОВО.

&  – А что, если кто-то, вломившись в комнату через окно, подобрал не ВСЕ осколки?
     – Для человека, который терпеть не может врать, ты иногда мыслишь довольно изощренно.
     – Не изощренно, а логично. За окном валяются осколки стекла, но значит это только то, что за окном валяются осколки стекла. Командор Ваймс любит повторять: нет такой штуки, как Улика. Есть лишь твой взгляд на вещи.



Комментариев нет:

Отправить комментарий