& Раньше, вот, удивлялась, почему женщины терпят тирана какого-нибудь совершенно поехавшего, а сейчас думаю, что это предусмотрительно. Вообще, столько усилий, оказывается, нужно прилагать, чтобы в одиночестве не остаться, а иногда и этих усилий не хватает. Раньше, знаете, забавной казалась сценка из “Любовь и голуби”, где Василий Раисе Захаровне говорит: “Да какая судьба? По пьянке закрутилось и не выберешься”, так вот, сейчас вообще не смешно.
& «Вот так оно и будет», – подумала Лена, когда дверь за детьми закрылась и наступила полная тишина, ... Кинематографические, очень убедительные врезки этого будущего она получала почти ежедневно: когда ходила в магазин или еще куда, когда видела пожилых людей, одних и парами, и пары цеплялись друг за друга, будто были единственными двумя людьми на некоем острове, полном молодых бодрых животных, но не людей, не таких, как они, существ; из брюзгливого от отчаяния переругивания всегда торчала претензия на то, что кто-то умрет первым. Одинокие же старики и старушки вообще передвигались по городу, по магазину, как по лесу, как по тропинке среди деревьев и кустов, их, кажется, удивляло, что на кассе с ними заговаривают, а на остановках пробуют помочь с посадкой. Это вздрагивание, как после дремоты, что-то скручивало внутри Лены каждый раз, когда она это видела.
& Ну, так мир и есть выдуманный. Мы и здесь не особо вольны выбирать наше к нему отношение. Какую мозг тебе дает картинку, как подскажет отношение к этой картинке, так ты все и воспринимаешь. Щелкнет тумблер – и вот уже все населено розовыми слонами, щелкнет по-другому – и все кругом враги,которые что-то против тебя замышляют, и только медикаментозно это можно как-то поправить.
& Нынешний читатель стишков, он ведь еще и предъявы кидает, что стишок слабоват, что должен торкать сильнее, что только время зря потрачено, потому что люди почему-то относятся более критически к тому, что досталось бесплатно, чем к тому, за что заплатили, – это уже такой известный феномен консьюмеризма. Но даже и такое отношение новых авторов не останавливает, то есть почти полная анонимность, когда ничего, кроме ника, не известно; определенная предвзятость; то, что, если ты в какой-то момент пропадешь, о тебе никто и не вспомнит, потому что память о тебе буквально смоет волной новых авторов. Это удивительно и необъяснимо. Нет, то есть, конечно, объяснимо вполне себе через человеческое тщеславие, просто ежедневный объем текстов поражает...
& Любовь должна чувствоваться между словами, что если пишешь про любовь, то не нужно все время использовать это слово, в этом и смысл текста, чтобы получить эстетическое переживание, угадав, даже в простом тексте (даже совершая незначительное умственное усилие, но все равно – совершая же), – про что, собственно, текст.
... Условие задачи: имеется некая персона и некое слово. Что удивительно: решений бессчетное количество, и все они единственно верные».”
Комментариев нет:
Отправить комментарий