Foxcatcher

& John du Pont: That’s one of the most important elements of entering a match is feeling the confidence, knowing that you’re going to win. Feeling it inside. If you go to a match knowing that you’re going to win that match, odds are you’re going to win that match.

& John du Pont: Mark, we as a nation have failed to honor you. And that’s a problem. Not just for you, but for our society. When we fail to honor that which should be honored, it’s a problem. It’s a canary in a coal mine. Do you bird-watch?
    Mark: Uh, no.
    John du Pont: You can learn a lot from birds. I’m an ornithologist.

---

& David: Did you guys talk...? Did you talk money?
    Mark: Yeah, yeah.
    David: What’s he talking?
    Mark: You ready?
    David: Yeah.
    Mark: .... Twenty-five thousand a year! He said, «Name your price» nd I just said the highest price in my head.

& John du Pont: Mark, it’s just cocaine. It’s not going to kill you.

& John du Pont: Ornithologist, philatelist, philanthropist...

--
+ quotes on the IMDb

The Rewrite

& Keith: I can’t teach and I hate teachers, you know. They’re frustrated losers who haven’t done anything with their own lives so they want to instruct other people.

& Keith: OK. Where exactly is Binghamton?

& Keith: Oh, well, forgive me, but I’m just a little bit tired of «female empowerment...»
    Jim: Whoa! Battle stations.
    Keith: Dr Lerner, you must have an opinion on this?
    Dr. Lerner: I have a wife and four daughters. I have no opinions.

& Keith: I actually miss LA, and I didn’t think that was possible.
    Jim: «O thou invisible spirit of wine, if thou hast no name to be known by, let us call thee devil!»
    Keith: ???
    Jim: When I was younger, I thought having the perfect Shakespeare quote for any situation would make me beloved.
    Keith: It’s surprisingly unhelpful.
    Jim: Yeah, it seems to really annoy people.

---

& Keith: I just got into a fight with Professor McGonagall about Jane Austen.
    Ellen: You know, it’s interesting that you should bring that up. You know what J.K. Rowling said?
    Keith: «Where did I put that last billion dollars?»
    Ellen: She said that failure was the best thing that ever happened to her cos it freed her from the inessential. It allowed her to concentrate on the thing that mattered most. Writing.

& Karen: Every society back to ancient times had gods. First it was the stars and the sun, then the Greeks and Romans anthropomorphised them. Then, we had monotheism, and in today’s culture our gods are celebrities. And you know them personally.
    Keith: I suppose that makes me a kind of demi-god. Quite a morale-booster.

& Jim: I’m telling you. In a perfect world, I should be that happy.

& Mary Weldon: As Miss Austen said... «Selfishness must always be forgiven, you know, because there is no hope for a cure.»
    Keith: Did she say that? That’s quite clever.
    Mary Weldon: Mansfield Park. The key to good teaching, Mr Michaels, is the willingness to always learn something new.

& Keith: ....it makes me think that if I just try as hard as I can and really, really believe in myself, I can make my dreams come true.
    Holly: You know, when you say it, it really does sound ridiculous... Maybe it’s the accent.

--
On the IMDb

Runaway Devaluation

Silicon Valley 2×2

& Laflamme: ...And did you work on Pied Piper on Hooli time or use Hooli equipment to develop it in any way at any time, Richie?
    Richard: No, and no.
    Laflamme: Great. And by the way, always tell me that... and tell yourself that. Because if you believe it, a jury will, too.
    Richard: Oh, I... I do believe it. It’s the truth.
    Laflamme: Great. That one was even better than the other one. I love it. Always say it exactly like that.

& Richard: It’s... It just sounds really expensive.
    Laflamme: Says the guy who just got bukkaked with fat term sheets. Welcome to the business, Richie.

& Monica: That suit is total nonsense.
    Laurie: Nonsense is not a quantifiable metric, Monica. Risk is.

& Monica: How am I supposed to tell them this?
    Laurie: In my experience, it’s best to look a person in the eye and deliver the information with warmth and compassion.
    Monica: Okay.
    Laurie: One other suggestion... Dress unattractively when you tell them. I read a study. The less sexual interest they feel for you, the less perturbing it will be. It sounds strange, but it’s credible. May I suggest the... The beige ensemble in which you came to work... Tuesday?

& Dinesh: So the company that offered us the most until Richard talked them into offering us the least is now offering us nothing?

---

& Erlich: First off, Monica, you’re not fooling any of us for even a second with your dress-shitty-to-ease-the-pain routine. It’s a classic chick break-up move, and you’re not very good at it either. You look great.
    Jared: Yeah, beige is a good color for you. You’re a true autumn.

& Jared: Uh, guys, I hate to panic you until I’m absolutely sure it’s warranted... but Richard just texted me.

& Erlich: This is a classic brain-rape.
    Jared: We did it at Hooli all the time... It’s like when somebody says they want to go birding with you, but really they just want to get you alone in the woods, so they can take your binoculars.

& Dinesh: You could donate if you want, but he’s throwing away half the world’s market. You know what «bro» means in Mandarin? It means «asshole.» You know what «bro» means in Portuguese? «Rapist.» In Latvian, it roughly translates to «one who beheads the messiah.» In Finnish, «bro» means «a baby’s erection.» In Urdu, «bro» is actually short for... which means «a dildo for a man.» A man’s dildo... «Fecal eclipse.» It loses something in translation. We don’t have a word for it. They do... It’s «bro.» You know what «bro» means in Navajo?.. A really joyful person with mental disabilities.

& Gilfoyle: I’m effectively leveraging your misery. I’m like the Warren Buffett of fucking with you.

& Gavin: What’s the downside?
    Richard: The downside is that everything I’m building becomes the property of your giant, soulless corporation.
    Gavin: And what exactly do you think you’re building? You’re out there trying to get funding so you can hire people, scale up, roll out a product, IPO, and eventually become a publicly-traded what?.. Corporation.

& Richard: You want to know what I say? Okay, here’s what I say.....

--
On the IMDb

Σ Brilliant ending.

Alan Harper, Pleasing Women Since 2003

Two and a Half Men 11×5

& Jenny: Morning.
    Walden: Afternoon.
    Jenny: Oh, thank God. I thought I was drinking in the morning.

& Alan: You know, when life gives you lemons, you take lemon’s clothes and have sex with his girlfriend.

& Walden: You have a second?
    Jenny: I just finished my second. What I need is a third.
    Walden: I will fill your cup but I will fill it with knowledge, potential and opportunity.
    Jenny: But bourbon makes me feel smarter, prettier and taller.

---

& Alan: I’ve been told my kisses are like French fries. Can’t stop with just one.

& Jenny: I went to the first class, but it was lame.
    Walden: It doesn’t mean that you’re not gonna learn something from it. Do you think that I just said, «Oh, I have a software idea and I’m gonna sell it for a billion dollars the next day?»
    Jenny: I Googled you. That is what happened.

--
On the IMDb

High Sparrow

Game of Thrones 5×3

& Arya: You said you’d teach me how to be a Faceless Man.
    Jaqen H’ghar: A man teaches a girl. Valar dohaeris. All men must serve. Faceless Men most of all.
    Arya: I want to serve!
    Jaqen H’ghar: A girl wants to serve herself. Here we serve the Many-Faced God. To serve well, a girl must become no one.

& Jaqen H’ghar: There is only one god. A girl knows his name. And all men know his gift.

& Margaery: You’re very sweet. The sweetest king who ever lived.
    Tommen: This is all I want to do all day, every day, for the rest of my life.
    Margaery: Wouldn’t that be glorious?

& Lord Bolton: The best way to forge a lasting alliance isn’t by peeling a man’s skin off. The best way is marriage.

& Lord Baelish: Stop being a bystander. Stop running. There’s no justice in the world. Not unless we make it. You loved your family. Avenge them.

& Brienne: Nothing’s more hateful than failing to protect the one you love.

& Brienne: One day I will avenge King Renly.
    Podrick: But you said a shadow murdered him. How do you fight a shadow?
    Brienne: A shadow with the face of Stannis Baratheon...

---

& Stannis Baratheon: You’re as stubborn as your father.
    Jon Snow: I can imagine no higher praise.
    Stannis Baratheon: I didn’t mean it as praise. Honor got your father killed.

& Stannis Baratheon: You have many enemies in Castle Black. Have you considered sending Alliser Thorne elsewhere? Give him command of Eastwatch-by-the-Sea.
    Jon Snow: I heard it was best to keep your enemies close.
    Stannis Baratheon: Whoever said that didn’t have many enemies.

& Jaqen H’ghar: Whose sword is that? It belongs to Arya Stark. Arya Stark’s sword, Arya Stark’s clothes, Arya Stark’s stolen silver. A man wonders how is it that no one came to be surrounded by Arya Stark’s things...

& Lord Bolton: Lady Sansa... Welcome.

& Old Woman: Welcome home, Lady Stark. The North remembers.

& High Sparrow: High Sparrow? Sounds ridiculous, doesn’t it? Like Lord Duckling or King Turtle. Still, it’s meant to. We’re often stuck with the names our enemies give to us... It’s only a name. Quite an easy burden to bear.

& High Sparrow: Well, I tell them no one’s special and they think I’m special for telling them so.

& Lord Bolton: The Lannisters made you one of the great lords of Westeros, yet here you are in the North undermining them. Why gamble with your position?
    Lord Baelish: Every ambitious move is a gamble. You gambled when you drove a dagger into Robb Stark’s heart. It appears that your gamble paid off.

& Tyrion: I will not be of any use to Daenerys Targaryen if I lose my mind. I can’t remember the last face I saw that wasn’t yours.
    Lord Varys: It’s a perfectly good face.

& Lord Varys: Someone who inspires priests and whores is worth taking seriously.

& Tyrion: Who needs wealth when you can make a woman laugh?

& Tyrion: If I could pick any girl here, I would pick you.
    Whore: Why?
    Tyrion: Because you have a skeptical mind.

& Ser Jorah: I’m taking you to the queen.

--
On the IMDb

A Stitch in Time

Elementary 3×20

& Holmes: He was a debunker of the highest order. He was a bright light of reason in a sea of gullibility and magical thought. He was a professional doubter.
    Hawes: Of...?
    Holmes: Pseudoscience, the paranormal, organized religion— all the usual bollocks.

& Holmes: And why would he have been angry?
    Mrs. Renziger: Sometimes we had an open marriage. Other times we didn’t. And when we didn’t, I did some things that I never told him about. And now that he’s dead,\ he knows everything.
    Holmes: That’s quite a one-two punch, isn’t it? Discovering you’re dead and a cuckold.

---

& Holmes: Meet «Ruby.» She’s a transatlantic data cable. The fastest in the world and a backbone of the North American Internet.
    Capt. Gregson: She looks like a garden hose.
    Holmes: It’s a curse of the modern age that very significant things appear commonplace.

& Holmes: I’ve solicited a second opinion. It’s my hope that Mason will find something that the police technicians missed.
    Mason: I’m trying. But don’t hold you breath. I’m running parity bit tests, file compares, metadata compares, different character sets, packet sizes...
    Watson: You’re running tests. We get it.

--
On the IMDb

Trash

& Father Juilliard: There’s nothing cowardly about it. In fact, it’s the brave way out. If you give me the wallet I’ll collect... the reward. Everyone’s life will get a little bit better. A little bit better, is good. A little bit better is... a lot better than nothing.

& Raphael: We needed a plan.
    Gardo: We needed a miracle.
    Raphael: That too.

& Rato: The fat bastard wants to be Mayor.
    Raphael: Do you know where he lives?
    Rato: Where all the fat bastards live — near the beach.

---

& Raphael: Everything will be alright. Nothing will go wrong.....

& Rato: When I die... I want a house like this one... Golden and full of naked women. And me inside.
    Gardo: That’d be sweet.

& Pia: It’s all dirty.
    Rato: You get used to it.

--
On the IMDb

First Days

Modern Family 5×2

& Phil: Traditional «first day of school» pancakes. Whipped-cream smile?
    Luke: Dad, I’m in High School now. Just put it in my mouth.

& Phil: After a 20-year vacation, Claire is rejoining the work force.
    Claire: Not a vacation.

---

& Alex: Stop pressuring me!
    Haley: You know, this is what happens to kids when they’re not sexually active.
    Claire: Don’t you have some studying to do?
    Haley: Please, it’s community college. They tell you to bring a glue stick.

& Cameron: I’ve been working as a high-school sub. Ka-ching! I never know when I’ll be summoned to swoop into action. I’m kind of like Batman. But except for a bat-signal, I get a phone call.
    Mitchell: Yeah, you found the only one difference.

--
On the IMDb

Александр Терехов — Каменный мост (7/7)

<< Ранее

&  Есть святые вещи, они требуют бережности. Иначе легко пойти на поводу у собственных эмоций... Никто не имеет права на жизнь другого. Память о мертвых – тоже жизнь. Лезть в нее напролом, отыскивая козлов отпущения, не имеет права никто, включая тех, кто такое право почему-то себе присвоил.

&  Вот оно что – время, с ненавистью понял он, всего-то навсего – время, отнимает все и думает, что может отнять даже ничтожное это, но – не может! Все должно открываться навстречу, если он подходит и протягивает руку – руку единственного человека, в которой сочится жизнь, а после не останется ничего, космос.

&  Ничего не смывалось. Он постепенно понимал: ничего не изменилось, ничего не изменить, ничего не изменится в тесной квартире, под ребрами на кривых, коленчатых ногах, в прямоугольной, душной ванной, в малогабаритной трешке, в восьмиэтажном кирпичном доме шестидесятых годов, городе, выстроенном из лохмотьев собственной кожи, куске зеленой и черной земли, пылинке в пустоте мрака, навязанной пошло и бессильно вселенной, – морщины продолжаются, он скоро умрет; горячая вода близилась к кипятку и почти нестерпимо нагревала кожу, но его не меняла – его, этот кусок, понимающий себя, ничего не изменит, он останется такой и еще хуже, он чуял, как с чугуном на ногах опускается на топкое дно...

---

&  Белая рубашка, вязаная безрукавка. Маленькая, прямая. Короткая аккуратная стрижка. Подправленные помадой губы. Она готовилась. Когда старики готовятся, они наряжаются такими, какими хотели бы лежать в гробу.

&  В квартире настойчиво пахло старостью.

&  Не выдержал и обернулся – нет никого? Нет. Да и не может быть, знаю. Но ждал. Человеку, позвоночному существу, трудно не верить в то, что его никто не видит, что никто за ним каждое мгновение матерински не следит, что он никому не нужен и никому его не жалко.

  ... Пройдя причал, он вдруг резко повернул, остановился и, сильно качнувшись, начал сдавать назад, на корме появилась человеческая фигура с петлей, канатом в руке, так незыблемо, словно была там и раньше и я ее просто не видел.”

Cold Comfort

Inside No. 2×4

& George: When the calls come in, we like to pick up within three rings and begin every dialogue with, «Hello, Comfort Support Line.» I don’t mind if people use the abbreviation CSL, cos Comfort Support Line does sound a bit like bras.

& George: Now, you may find you have a dead hour or so when nobody rings. I don’t mind you bringing in, erm, a novel, newspaper, wordsearch is fine, but I do frown on people watching box sets of The Walking Dead on their mobile phones.
    Liz: It was the season finale, leave me alone.

---

& Liz: Hello, Comfort Support Line?
    PPI: ’Hi...’
    Andy: Did you want to...?
    PPI: ’This is an important message regarding your Payment Protection Insurance Policy...’
    Andy: Piss off!
    Liz: Oh, let me guess, another PPI. Persistent Pain in the Intestine, I call them.

--
On the IMDb

New Business

Mad Men 7×9

& Betty: Actually, I’m planning on enrolling in the fall. Master’s degree.
    Don: Really? In what?
    Betty: Psychology.

& Don: It’s 3:00 in the morning. You know why you’re here. Do you want a drink or not?

& Don: Megan is not Jane.
    Roger: So she never said you squandered her youth and beauty? Used up her childbearing years? Thwarted her career? What career? She’s a consumer... She made her choices.

---

& Harry: So, give me the lay. You know, of the land.

& Harry: You are every man’s fantasy. You’re like Ali MacGraw and Brigitte Bardot had a baby. You should be the most famous person in the world right now.

& Megan: Oh, Harry. I’m not interested.
    Harry: Megan, you’re a big girl. Maybe you’re in this situation because of how you’re reacting to this.

--
On the IMDb

Александр Терехов — Каменный мост (6/7)

<< Ранее

&  Мне никому нечего сообщить. И сделать я тоже ничего не могу. Никогда не занимал первого места. Мечтал быть бортинженером, когда все – первым пилотом. Стоять с бас гитарой за спиной у патлатого солиста на сцене ДК железнодорожников. Подавать мячи героям. Полузащитником, но не нападающим. Радистом разведгруппы. Не мечтал быть командармом, только геройским командиром батальона. Боюсь даже лотерейных билетов. Кругом слаб. Стараюсь сразу предупредить.

&  Из мертвого сложения личных правд в что-то единственное, общее получается грязная дорога, которой никто не хочет пройти.

---

&  Любовь – это то, что недолго, как жизнь, это первая собственная смерть заживо – и получаешь представление, как это будет тогда, когда ты уже ничего не сможешь понимать, кроме вкуса манной каши и различных оттенков огромной боли, начавшейся незаметно, – незаметно начиналось совместной жизнью на тротуарах и рассказом о каждом прожитом дне и незаметно кончилось, когда ты перестал рассказывать свой день и перестала она, как бывает всегда: раз ты не любишь, то и я не люблю (а надо, чтоб хотя бы один упрямо продолжал рассказывать, продолжал любить, что-то несгибаемо постоянное должно проявиться, как материнская любовь, – никто не знает, что именно пригодится вечной жизни)... А так – незаметно кончалось: перестал завтракать дома, нет, сперва перестали засыпать одновременно, а потом перестали засыпать вместе, а вот только потом – перестали рассказывать дни; женщина часами оставалась «на телефоне» и перестала смеяться твоим шуткам, хотя раньше у нее от смеха болел живот и она умоляла, заливаясь: прекрати! – бессильно каталась по дивану и бросалась подушками; и ты начал задерживаться в супермаркетах, закатывал тележку вглубь, поближе к рулонам туалетной бумаги, поближе к источникам музыки, грохоту и – не думая стоял. Когда начал думать, сложилось «хочу туда, где один». Не приметил, как оставались за спиной первые камешки запомнившихся несовпадений, непониманий, не переваривались и обрастали едкой слизью и кровили, стоило обернуться... Так умирают – когда появляется «прошлое»: извилистое, обрывистое, полное непрощенного и уже непростимого, – мелочами, а прожитые обиды – вечный пожар, негасимое адское пламя. На прожитое счастье невозможно опереться – кого когда оно спасло? Всемогуще только будущее счастье, бессильны только будущие разочарования... Как телу впервые чего-то не хватило, а потом уже постоянно начало – не хватать, и скоро очень во время тесных движений с малым размахом ты начал думать о ней, но не такой, потом о чем-то другом, щелях в шторах, скрипах, желании сна, а потом о других – в такой последовательности; ты злишься на нее, отцветающую, сохнущую, обвисшую, – не так, все не так; тебе кажется: тебе хотелось, когда она не могла, когда она пытается – опять, так получается, выбрала неудачное время и пронзительно глупо жалко выходит у нее; как надо – ты и сам не можешь объяснить; надо как раньше, чтобы все, как тогда – еще раз родиться, ведь любовь – еще одно рождение, но и еще одна смерть, – и дом, включающий кухню и санузлы, становится главным доказательством твоей прожитости, использованности, местом, где осталось только покачать на колене внука и умереть... Не для тебя приходит весна, девушки показывают животы и колени, и смеются в телефонные трубки, и пахнет сиренью – вот как выглядит смерть, жизнь без тебя: ты становишься невидим для молодых и сильных, для тебя не показывают рекламу, кажется: ничего «этого» для тебя больше нет, никто не улыбнется в ответ, кажется, что ты вообще можешь прожить остаток без этого. Но однажды... Эти страшные «хочу еще»... И безжалостная власть знания, что в жизни только это и имеет смысл, только это, и пока это есть – ты жив, и настоящий... Так что все начинается и кончается очень незаметно, ни один шаг не требует особых размышлений, взвешивать не приходится, все разбито на несколько промежуточных операций, каждая, взятая отдельно, невинна, как улыбка встречной незнакомой студентки с такой большой жопой, что ее вихляет из стороны в сторону, а взятые вместе, они образуют атомную бомбу – самодельное устройство рая после смерти, посреди жизни. Накормиться тем, чем не насытишься. Накормить то, что не насытишь. Словно появляется рядом еще одна жизнь – там другой язык, время и другое тело, там все очень похоже и – жизнь на тротуарах, и ожидание звонка, и упругость и вкус, – но все отравлено ложью и точным знанием, что сдохнет и это, – и повторяется без конца одинаковая история, бормотанье одинаковых ласковых слов, со скучной неумолимостью срабатывает машинка, ты ищешь свободы, но оказываешься кругом должен: должен помнить дни рождения, должен все время говорить. Говорить то, что не думаешь. Утверждать то, что на самом деле не существует. Подтверждать то, что существует, но не в такой степени. Говорить, когда хочется только молчать. Все очень похоже, удается достичь нужного сходства, но с каждым разом – все меньше, быстрее, физиологичней, и только там, где уже завиднеется спуск с горы и черное, бесконечное пространство ночной воды, ты понимаешь разницу: там, тогда, первый раз тебе казалось, что это – навечно, и это единственная вечность, выпавшая тебе, а все прочие попытки повторить теряют многое без этого «казалось» – теряют все; и если ты рассказал однажды кому то о своих детских прозвищах, о маме, первый раз тронул за руку, поцеловал – ты отдал свое свидетельство о рождении, выпустил душу, чтобы она, соединившись с другой, летящей навстречу, парусом развернулась над головой, всегда перехватывая нужный ветер и всегда зная, где спастись. Отдал все, что у тебя было. Оказалось: было одно. Оказалось: отдавать больше нечего. Мы обыкновенные, земляные люди, у нас единственная душа. Не будешь же пересказывать все еще один раз – как называла тебя мама, как ты боялся паровозных гудков, что ты подумал, первый раз ее увидев... не сможешь придумать новые ласковые прозвища небольшому количеству вещей, необходимых в любви, – попробуешь обходиться без этого, и, если обойдешься, выходит это – не имело значения. Выходит, твоя жизнь не имела значения. Тебя нет. Не получилось. Все равно умер. Мы умерли, исчезли, сдали на разграбление наш город – больше не ходят троллейбусы того маршрута по Малой Дмитровке, переехал с Садового загс, закрыли «Овощи–фрукты», где за стойкой разливали газированную воду разных вкусов, снесли лавочку, на ней обсуждали свадьбы, за магазином «Автозапчасти» застроили арку, где всегда студено сквозило, подгоняя меня к автобусной остановке, отменили поезд в 18:06 – к родителям, – и словно все это произошло из-за того, что наша любовь (вот и вырвалось это слово) скрепляла мир, и если она исчезла – с миром может произойти все что угодно.

Окончание >>

Time Lapse

& Jasper: Isn’t it obvious? He broke the cardinal rule... Don’t fuck with time.

& Callie: How long do we do it for? Ten, fifteen seconds?
    Finn: I’ll tell you when to stop, just go.
    Callie: I’ll be thinking about my boyfriend.
    Jasper: Sweet. A threesome.

---

& Ivan: In my position... There is only one thing worse than a guy who can’t make good on bets. That’s a guy who never loses bets.

& Jasper: I want 50 percent.
    Ivan: You take a zero off that number. That still makes you a very lucky man.

& Jasper: What’s tomorrow’s look like?

--
On the IMDb

The Communication Deterioration

The Big Bang Theory 8×21

& Leonard: When I encountered alien life, I-I discovered that the key thing was not to sit in its spot.
    Sheldon: All right, you can’t breathe our air without an inhaler, he’s allergic to Earth nuts, but I’m the alien.

& Penny: Sheldon. Sheldon. Sheldon.
    Sheldon: .... I bet that started off as a joke, but by the third one you realized there was something strangely enjoyable about it.
    Penny: Yeah, I kind of want to do it again.
    Sheldon: I don’t recommend it. You’ll be doing it the rest of your life.

& Sheldon: Hmm. I know exactly what you should do. Unfortunately, I cannot tell you.

---

& Penny: You’re right. I’m worried about something that hasn’t even happened yet. Huh. You are a wise man.
    Sheldon: Well, Penny, who’s smarter: the wise man or the person who comes to him for advice?..
    Penny: Oh, I guess you’re right. Maybe it is the person who asks.
    Sheldon: No, it’s the wise man. That’s why he’s called the wise man. You know how I know that? I’m the wise man.

& Leonard: Animals do deliver messages through scent.
    Raj: Bees talk to each other by dancing. Whales have their songs.
    Leonard: Penny has about 20 different ways of rolling her eyes that each mean something different...

& Penny: The whole experience reminded me about how much I hated about that world. You-you know, the anxiety, the depression, the negativity. I don’t want to feel those things. I want to sell drugs to people who feel those things.

--
On the IMDb

Александр Терехов — Каменный мост (5/7)

<< Ранее

&  Я счастлив так, что даже страшно...

&  – И я уже не молод. Я что-то уже прожил. Кажется: лучшее прожил. Больше не буду молодым. Беззаботным. Осталось много работать. Стареть и много работать. Стареть и растить дочку. Стареть и ездить на море. Стареть и любить жену. Ничего не осталось, чего бы я не знал в будущем. Кроме одного: чем заболею и когда. Буду стареть и болеть. Я начал думать: сколько еще осталось? Стареть и ждать. И вот, я начал скучать. По себе. Я понимаю, что кое-что, даже многое, почти все – уже не получится. Я останусь таким. Меня не запомнят, и я просто умру. В будущее уже не тянет. Жалею, что прошла юность, и скучаю по себе, молодому. Словно юность прошла как-то не... не понимал, что нужно брать... Теперь скучаю по времени, когда смотрел на разных девчонок – такие все красивые – свежие. И сколько сейчас таких же. Больше! Раньше и не встречал таких. И чтобы столько. Я в молодости к каждой примеривался, и в воображении мог с любой, и представлял себя с каждой. Каждый день выбирал новую, в новом месте, на каждом этаже, в каждом городе, вагоне, аудитории, каждый день – каждую минуту; поглощал возможности – охватывало такое счастливое волнение от одного только предвкушения... Словно все были готовы. А теперь... я понял: все действительно были готовы и я действительно мог тогда с каждой. Надо было брать. Подойти, протянуть руку и брать каждый день все. Каждый день новую, всех. А не думать «кому я нужен?», «кто со мной захочет?». Стало скучно, как-то горько. Особенно чувствуется весной. Потому что, я понял: я и сейчас так могу. Пока могу. Мог бы. Но не могу. Нельзя. А пройдут годы, и будет просто нельзя, и не смогу. А теперь – все рядом, и остается, как и тогда: протянуть руку и сказать пару слов. А вдруг я в старости пожалею?!

&  – Если сейчас мне так больно, то как будет в старости... Что прожил мимо... Жизнь ушла, и мне не хватило. Нет ощущения: все успел, получилось. Когда я был молодой, жизнь чувствовалась по-другому. Я и тогда думал о смерти, но что-то все-таки разделяло нас – какое-то предстоящее наслаждение, и поэтому молодость – это лучшее... но она прошла. Но – когда я вижу других женщин, новых, возможных, неизвестных, мне кажется: да ничего не прошло! Я еще молод. Я все могу! И смерть еще не здесь. Чувствую себя живым. А так – не чувствую себя живым. Просто старею и жду, когда за мной придут и поведут умирать.

---

&  ...внезапно, коротко и небольно, но со страхом подумал про собственное прошлое: надо научиться, пока еще что-то есть впереди, обжить прошлое, обмерить шагами, спланировать, что ставить куда – место, что на последнее время станет пристанищем, единственным курортом, куда хватит сил доехать и отдохнуть, – удобно ли оно? Сухо? Прохладно? Всего ли в нем хватает? Прокормит ли оно? Что добавить, чем еще запастись? Не завелись ли мучения и неясные, плохо освещенные места? Надо уже сейчас опробовать прошлое, разносить, чтоб хорошо грело, напиталось домашней привычностью, и научиться пользоваться: куда надо завернуть, чтобы порадоваться, а куда не смотреть и не оборачиваться, даже если оттуда окликнут; всему ли я хозяин или что-то придется терпеть, как храпящего соседа, как пьяного соседа; все ли выносимо (или еще попытаться успеть отомстить, забыть или уравновесить) – сейчас узнать и получше научиться, успеть к тому... когда тебя, лежащего, отвезут к стене, от которой не отвернуться, – на ней плоско и непрерывно будут крутить твое прошлое, можно перематывать на интересное, повторять, вглядываясь в неразличимые детали, но не выключить, когда... Будет ли ему больно – тому, что в очень небольшой, неизвестной степени, останется «мной»... Хватит ли ему заготовленных мною дров, воды... Не обманет ли меня прошлое, устоит ли, не прорвется, давая дорогу полярному, пожирающему – аду? Я надеюсь. Надеюсь на тело. Пожилой человек может понять только то, что может изменить. То есть очень немногое. Надеюсь на таблетки, хотелось бы устоять, не докучать выворачивающей ежедневной рвотой лживо добродушным врачам и грудастым медсестрам, дающим подержать сладко пахнущую руку, не пытаться пристроить свое прошлое на постой: в какое утро родился, во сколько пошел, кем работала мама – очень добрая, добрая, она...

Далее >>

Unbroken

& Pete: If you can take it, you can make it.

& Pete: A moment of pain is worth a lifetime of glory. You remember that.

& Phil: I’m glad it’s you.
    Louis: Yeah, I’m glad it’s me, too.

---

& Louis: So you think there’s some kind of a grand plan? Why did we live and the others didn’t? Why are we here now?
    Phil: Here’s the plan. You go on living the best you can. You try to have some fun along the way. Then one day it’s over. You’ll wake up and there’s an angel sitting at the edge of your bed. Angel says, «okay, you can ask me all those dumb questions now because I got all the answers.»
    Louis: That’s what you believe?
    Phil: Yeah. That’s what I believe.

--
+ quotes on the IMDb

Александр Терехов — Каменный мост (4/7)

<< Ранее

&  Какой смысл в стопроцентной грамотности, если у вас нет свободы слова?

&  Биограф Литвинова Зиновий Шейнис, добросовестный, влюбленный землекоп, в старости, как и многие, принужденный слабостью человеческой натуры и неожиданной свободой продолжать говорить, говорить, когда нужное сказано – все! – сообщил потомству: Литвинов, прощаясь, подал Рузвельту письменную жалобу: император поощряет антисемитов. Надеюсь, это цветное стеклышко подбросили нам бескорыстно в той, сужденной многим из живущих поре, когда прошлое не только располагается рядом с нашими мыслями о нем, но и не отличается уже от этих мыслей, сливается с желаниями его поправить, украсить, прояснить.

&  ...и вдруг на огромное мгновение я почуял свое прошлое, как чуешь считаные разы за жизнь – что-то извне, как ветер; железные бачки с кипяченой водой, колобки бельевых веревок, расплавленный свинец остывающей в формочке октябрятской звездочки с кудрявым младенцем-Христом, телевизор ч/б, самое страшное – смерть кинескопа, как люди стронулись и поехали из бараков, треск газеты, раздираемой в туалете, атласная пилотка, страшный язык похоронно-поздравительных телеграмм, проступавший на коричневатых наклеенных лентах без зпт и предлогов, душные кабинки тугоухого межгорода, «совесть пассажира – лучший контролер», последние звонки, зачеты, стрельбы, слова и анализы, много ржавых гильз...

&  Телевидение делают те, кого ненавижу, для тех, кого презираю.

&  Твари надеются, что мы увидим только то, что покажут.

&  ...первое дело выспаться, мертвое, слабое желание. И где-то жить. Сопутствующие люди и обстоятельства, жить и просыпаться.

---

&  Потом: ... «Ну, значит, все по плану получилось», это любимое наше выражение «все по плану». (За шестьдесят лет телефон сломался, и старикам начало казаться: любимое выражение Шахурина «организуем», а я им верил, а ведь так же и с остальным, великолепно запавшим в память с потрясающей полнотой решающих часов: вот как вчера, как живой стоит перед глазами, помню вот так повернулся ко мне товарищ Сталин, руку положил на плечо и говорит... Мы строим вечную жизнь на зыбучих песках.)

&  Во всем я останавливался, едва только первая ясность появлялась вдалеке: в футболе, в игре на трубе, фотографии, собирании солдатиков – ни к чему близко не подошел и не взял в руки; маленьким был, а молодым нет. Не пришлось. Никакой страстной силы при постижении мира. Почему так сложилось? Никаких заблуждений, страстей и очень острых, обрезающих на всю жизнь, желаний. Все в пределах крестьянской дисциплины и понимания скорой смерти.

&  Нам поставили задачу – ... – ты ж не переживаешь, когда играешь на компьютере... Стреляешь, в тебя стреляют. Тратишь жизни. Как может сердце заболеть?

&  ...она не пожелала в старухи, сберегла молодыми глаза, свою силу, механику обольщения, нажала «уйти без следа», без старческих фото со слезящимися глазами и полоумных исповедей нянечкам, пришедшим вынести дерьмо. Я бы хотел... Хочу умереть. Но остаться живым. Умереть в другую сторону. Где нет смерти. Остаться жить, но умереть.

&  Если не пробовать, то не заболит, останется неизвестность – вдруг могло бы.

&  В телевизоре менялась реклама самоубийц – живые курицы предлагали себя выпотрошить, конфеты с улыбками прыгали в разинутые пасти, коровы выдирали котлеты из боков, рыба, упруго выпрыгнув из воды, весело ложилась боком на сковороду – все умоляли: ешьте нас, мы этого хотим!

&  Идет ночь, кажется: смерть останавливается и перестает грызть, просто лежит рядом, сомкнув зубы на твоем горле, и не грызет до девяти утра, тебя оставляют одного в кровати; когда человек спит, его почему-то все оставляют, словно он уже умер, немного умер, можно передохнуть в темноте, чувствуя на глотке холод отдыхающих зубов.

Далее >>

The House of Black and White

Game of Thrones 5×2

& Arya: Thank you for bringing me.
    Captain: Any man in Braavos would have done the same. Valar morghulis.
    Arya: Valar dohaeris.

& Arya: I have nowhere else to go.
    Black&White Monk: You have everywhere else to go.

& Arya: Cersei... Walder Frey... The Mountain... Meryn Trant. Cersei... Walder Frey... The Mountain... Meryn Trant.....

& Bronn: I’ve been all over the world and if there’s one thing I’ve learned, is that meanness comes around. People like your sister, they always get what’s coming for them, eventually. One way or another.

& Bronn: Return from where?
    Jaime: As far south as south goes.

& Grey Worm: Unsullied fear nothing.
    Loraq: Right. That’s your problem. You understood fear once, long ago, but you forgot what it means. Someone who’s forgotten fear... has forgotten how to hide. Fear is useful that way.

& Ser Barristan: The Mad King gave his enemies the justice he thought they deserved. And each time, it made him feel powerful... and right... until the very end.

---

& Sam: Hmm, did you know that the youngest Lord Commander in history, Osric Stark, was elected at the age of 10?
    Gilly: I know «S».
    Shireen: You’ll learn, I promise.

& Selyse: You have no idea what people will do. All your books and you still don’t know.

& Jon Snow: I’m a bastard. A Snow.
    Stannis Baratheon: Kneel before me. Lay your sword at my feet. Pledge me your service and you’ll rise again as Jon Stark, Lord of Winterfell.

& Maester Aemon: Does anyone wish to speak for candidates... before we cast our tokens... for the 998th Lord Commander of the Night’s Watch?

& Sam: He may be young, but he’s the commander we turned to when the night was darkest.

& — That’s a nice little sword. Worth a hundred pigeons a sword like that.
    Arya: Nothing’s worth anything to dead men.

& Arya: You said there was no Jaqen H’ghar here!
    Jaqen H’ghar: There isn’t. A man is not Jaqen H’ghar.
    Arya: Who are you then?
    Jaqen H’ghar: No one. And that is who a girl must become.

--
+ quotes on the IMDb

Severance

Mad Men 7×8

& Don: It’s chinchilla. And it costs $15,000. How does that make you feel?

Peggy Lee — Is That All There Is?

♪ Is that all there is? ♪
♪ If that’s all there is, my friends ♪
♪ then let’s keep dancing... ♪

& Roger: $11.60. You must have had a lot of hash browns, sweetheart.

& Tricia: Another woman you’re sleeping with?
    Don: No, that’s the woman I’m not sleeping with. My ex-wife.

& Peggy: I’d never recommend imitation as a strategy. You’ll be second, which is very far from first.

---

& Peggy: Should we get lunch?
    Joan: I want to burn this place down.

& Peggy: I haven’t taken a vacation... well, never.

& Ken: I’m taking Tom Schaeffer’s old post. Head of advertising.
    Pete: So you’re going to fire us?
    Ken: No, it’s going to be way worse than that. I’m going to be your client. And I hate to tell you, but I’m very hard to please... Until we meet again.

& And then I fell in love with the most wonderful boy in the world. We’d take long walks down by the river, or just sit for hours gazing into each other’s eyes. We were so very much in love. And then one day, you went away. And I thought I’d die, but I didn’t. And when I didn’t, I said to myself, «Is that all there is to love?»

♪ Is that all there is? ♪
♪ If that’s all there is, my friends ♪
♪ then let’s keep... ♪

--
On the IMDb

Александр Терехов — Каменный мост (3/7)

<< Ранее

&  Для ясности, чтобы избавить от сомнений, что заметание следов и тишина не просто так, нас подождали не постельные грелки и конюхи, а старшие – Молотов, Маленков, Ворошилов, Микоян, Каганович (да и Берия дотянул бы, кабы не расстреляли). Отмороженные, размятые ледником столетние люди бродили среди нас, писали и обдумывали что-то в своих скитах, ни разу не встретившись за тридцать лет проживания в соседних подъездах, «без слов», как раньше писали под карикатурами, – без слов, хмуро взглядывая на приходящих сантехников и двоюродных племянников. И как раньше, умирая, хрипели: «Попа...», так теперь когда пришла пора, они нацарапали иноческими клешнями: восстановите в партии! – и ничего кроме! – рассказав не больше мертвых, соблюдя уговор. За посмертными мемуарами Кагановича стояла, пуская жадные слюни, очередь и получила в лапы библейскую пачку бумаги со словами «Да здравствует Коммунистическая партия Советского Союза и ее великий вождь Иосиф Виссарионович Сталин!», написанными 43 278 624 раза... Лишь единственный раз, после похорон жены, инфаркта и перед смертью, Маленков, открыв глаза, прошептал: в октябре 1941 все руководство покинуло Москву и он остался на хозяйстве один – фантастический пустяк, не подлежащий проверке по своей ничтожности, – и это все? После жертвоприношения, многомиллионного отсева, после рывка от собирания колосков к шарику – искусственному спутнику Земли?!

&  Если тупо повторять хорошо знакомое слово, например «стол»: стол, стол или важно, важно, важно, – слово покажется бессмысленным. И страшным. Потому что может означать все что угодно.

&  Производят впечатление именно совпадения, условно называемые судьбой.

&  В любви нужен самообман, часто взаимный.

&  Как любил повторять следователь по особо важным делам прокуратуры Советского Союза Александр Штейн, нет ничего страшнее машины дознания. Особенно когда надо убедить человека расстаться с неотъемлемой частью собственной жизни.

---

&  Конечно, они умерли. Но в нашем предприятии более сильной позицией является то, что они существовали на самом деле. Хотя в это обыкновенному человеку невозможно поверить.

&  – И помни, людей не надо спрашивать много. Для одного человека есть всего несколько вопросов, ответы на которые имеют значение. Это не связано с тем, часто ли человек думал о том, чем мы интересуемся, или вообще не вспоминал до твоего появления. Это просто случайные попадания. Надо угадать. Если спросишь меньше, он забудет сказать, если пережмешь – будет врать и сам поверит.

&  ...над головами показалось незнакомое небо с черными дымами, кусочками синего – небо, еще не скрытое холодноватой тяжестью двух монеток, дубовой доской, красным сукном, двумя метрами глины, – как жаль, что все это случайно, нет ничего, кроме бессмысленности вселенной, совпадений атомов и молекул, нет смысла в невстрече с потерянным человеком, в красивом почерке, в замирании сердца от первой метели, в окнах, жестокости; вчера мальчик лежал в детском саду на лавке и смотрел в небо, в облака и думал: я особенный, я это вижу – и ничего, все прошло; еще бы убедить себя в том, что мальчика нет, он есть, и знание это нет сил объяснить сокращением сердечной мышцы и лживой деятельностью отделов головного мозга.

&  – Видишь, – сказал Боря, – ты говорил, майор больше не может. А человек всегда может еще больше. Ты вот никого не любишь. А надо любить. И верить в людей. И тогда они смогут больше.

&  Зачем люди женятся? Чтоб не варить самому пельмени. Чтоб не стирать. Чтобы кто-то ждал после работы, спросил: как спал? – и дышал рядом.

&  Пошел снег. Человек ничего не может сделать с ветром. Временем. Морем. С «пошел снег», «падает снег». С самим собой. Может себя сломать. Но не сломаться не может.

&  Ведь есть где-то место, где копится мой мусор. Письмо с перечислением выброшенного за последние триста дней – ничего страшней по почте человек получить не может.

&  Когда ищешь, уже не бывает случайных прохожих и посторонних людей – у каждого роль.

&  ...со сном разладилось, ночами с открытыми глазами наблюдаю приближение смерти, а каждое утро в контору...

&  Моя жизнь. А что такого особенного в моей жизни? Ее все равно что нет.

Далее >>

Hector and the Search for Happiness

& Narrator: Once upon a time there was a young psychiatrist called Hector, who had a very satisfactory life. His world was tidy, uncomplicated. And he liked it that way. He took great comfort in its predictable patterns. Patterns, his girlfriend Clara was happy to maintain.

& Hector: No, no. I’m Hector. I am a psychiatrist.
    Stressed German: Psychiatrist! You can help me?
    Hector: I think not!
    Stressed German: But I want a penis.
    Hector: A penis... You mean happiness!
    Stressed German: Everybody want a penis, but you cannot hold a penis.
    Hector: Yes, sorry. It’s elusive, yes. You can’t touch happiness.
    Stressed German: You cannot touch a penis.

& Clara: I want a penis in my bottom of the heart.
    Hector: No, no. You want happiness, from the bottom of your heart.
    Clara: That is what I said. A penis.

& Hector: Far be it from me, and forgive me for asking, and I don’t mean to pry, but do you consider yourself as a happy person?

& «1. MAKING COMPARISONS CAN SPOIL YOUR HAPPINESS.»

& Edward: Where are you staying?
    Hector: The Marriot.
    Edward: The Marriott? For happy?

& Edward: You bust the god, you earn enough money, you retire, you do something you like. Or nothing at all.
    Hector: And then you are happy?
    Edward: Yeah. Or addicted, divorced or dead. What the hell... You pick a goal, you work towards it, makes you feel better. Just keep moving, that’s my motto... Maybe there is only one way to retire and be happy.
    Hector: And what’s that?
    Edward: Don’t retire!

& «2. A LOT OF PEOPLE THINK, HAPPINESS MEANS BEING RICHER, OR MORE IMPORTANT.»

& «3. MANY PEOPLE ONLY SEE HAPPINESS, ONLY IN THEIR FUTURE.»

& «4. HAPPINESS COULD BE THE FREEDOM TO LOVE MORE THAN ONE WOMAN AT THE SAME TIME.»

& «5. SOMETIMES, HAPPINESS IS NOT KNOWING THE WHOLE STORY.»

& Hector: When you’ve been a fugitive, you’ve been in prison for your beliefs, you’ve lost your family and loved ones... I mean, you’ve just been through so much. How is it you’re so happy?
    Old Monk: Because I’ve been through so much.

& Hector: My search for happiness is one thing, but making it the goal just doesn’t work, does it?
    Old Monk: Higher than that, Hector!
    Hector: More important than what we are searching for, is what we’re avoiding. Like unhappiness. So, don’t make unhappiness not the goal.
    Old Monk: Higher than that!

& «6. AVOIDING UNHAPPINESS IS NOT THE ROAD TO HAPPINESS.»
    Old Monk: You hold all the cards, Hector.

---

& Marie Louise: If you look at this plane, you’ll notice it’s quite old. That means it’s never crushed before. Should be quite reassuring.

& Marie Louise: You know, there is really only one question:
  «7. DOES THIS PERSON BRING YOU PREDOMINANTLY: A) UP OR B) DOWN? SIDE EFFECTS MAY INCLUDE HAPPINESS.»

& «8. HAPPINESS IS ANSWERING YOUR CALLING.»

& «9. HAPPINESS IS BEING LOVED FOR WHO YOU ARE.»

& «10. SWEET-POTATO STEW!»

& Hector: I’m neutral, like Switzerland!
  «11. FEAR IS IMPEDIMENT TO HAPPINESS.»

& African Boss: What’s this one? It’s been crossed out.
    Hector: It says «The evil you do in this life could cost you your happiness in the next...» No, it doesn’t, I’m sorry, I made that up. It says: «11. HAPPINESS COULD BE THE FREEDOM TO LOVE TWO WOMEN AT THE SAME TIME.»

& «12. HAPPINESS IS FEELING COMPLETELY ALIVE.»

& «13. HAPPINESS, IS KNOWING HOW TO CELEBRATE.»

& Djamila: I am not afraid, Hector. People who are afraid of death, are afraid of life.

& Djamila: You have a real talent, you know.
    Hector: Not really my field.
    Djamila: No, you misunderstand. «14. LISTENING IS LOVING.»

& Hector: You know what «smothering» is, Clara? It’s "s«mothering, with an «s»!
    Clara: That’s the lamest fucking thing I have ever heard. And you get paid for this?

& Agnes: I have never felt so happy, really. Or exhausted, I mean. The chaos, sometimes it’s just out of control. But, you know, I have a job I love, and a husband I love, and two beautiful kids I love, a home I love. The only real shadow of my happiness is that when I tell myself it’s too good to last. And Hector, the marriage, whatever the marriage is, the marriage itself is never in question. And that makes me happy.

& «15. NOSTALGIA IS NOT WHAT IT USED TO BE.»

& Professor Coreman: We should concern ourselves not so much with the pursuit of happiness, but with the happiness of a pursuit.

& Hector: All of us, have the capacity to be happy.
    Old Monk: Higher than that, Hector.
    Hector: That we all have the right to be happy?.. Oh! I see. We all have an obligation to be happy.

--
+ quotes on the IMDb

Suddenly, Last Summer

Modern Family 5×1

& Claire: Soldiers talk about that moment when they shut off, when the war finally wins... For me, that moment is four days into summer vacation.

& Phil: Hey, honey. What’s up?
    Claire: Do you remember when summer meant fireflies and cutoff shorts and ice-cream trucks?
    Phil: Well, one out of three. We’ll get our time. They’re all going away at some point, right?

---

& Phil: Sometimes I don’t know if I love how much I fear her, or if I fear how much I love her.

--
+ quotes on the IMDb

Exodus: Gods and Kings

ammosov:

Когда будете смотреть «Исход: Цари и Боги» Ридли Скотта, имейте в виду.
    1. Мечи. Таких мечей в Египте Среднего Царства НЕ БЫЛО. ...
    2. Лошади. Верховой езды в Египте НЕ БЫЛО. ...
    3. .....

& Seti: I know you don’t believe in omens or prophecies... But I do believe.
    Moses: And I respect that.

& Hegep: Let me tell you something... about hebrews. They are a conniving, combative people. Do you know what «israelite» means... In their own language?.. «He who fights with God.»
    Moses: «He who wrestles with God.» There is a difference.

& Moses: I can see you’re unconvinced, and that’s a problem. Because next to unrealistic belief lies fanaticism... And next to that, sedition, and next to that, revolution. And it all starts with the elders.

& Seti: It’s one of life’s more depressing ironies... That the men who crave power... are best fitted to acquire it, and least fitted to exercise it.

& Moses: I love everything what I know about you. And I trust in what I don’t.

---

& Zipporah: Who makes you happy?
    Moses: You do.
    Zipporah: Where would you rather to be?
    Moses: Nowhere.
    Zipporah: And when will you leave me?
    Moses: Never.
    Zipporah: Proceed.

& Zipporah: Is it good for our boy to grow up believing in nothing?
    Moses: Is it bad to grow up believing in yourself?

& Moses: Do you believe me?
    Gershom: [ No. ]
    Moses: Good for you. Don’t ever just say what people want to hear.

& Ramses: Who are you talking to?
    Moses: God... God.
    Ramses: Which God?

& Moses: Where have you been?
    Messenger: Watching you fail.
    Moses: You don’t need me.
    Messenger: Maybe not.
    Moses: So what do I do? Nothing?
    Messenger: For now... You can watch.
Ω Messenger? WTF?

& Moses: Do not be afraid! God is with us!

& Messenger: What do you think of this?
    Moses: I wouldn’t do it... If I didn’t agree.
    Messenger: That’s true. I’ve noticed that from you. You’re not always agree with me.
    Moses: Nor you with me. I’ve noticed.
    Messenger: Yet here we are, still speaking. But not for much longer. A leader can falter... But stone... will endure.

& Messenger: These laws will guide them in your stead. If you disagree... You should put down the hammer.

--
+ quotes on the IMDb

Александр Терехов — Каменный мост (2/7)

<< Начало

&  Никому это не интересно. Вот и настало время, когда некому рассказать про мою маму. Так странно: хочешь рассказать про свое бессмертие, а это никому не надо.

&  Любую радость начала протыкать смерть, несуществование навсегдашнее. Я потерял радость утреннего сна, просмотра футбола, трудовой усталости тела и оконченной тяжелой работы, радость весны, первого снега, радость невесомости детских рук, утоления жажды холодной водой. Я потерял вкус еды – я потерял все. Вес могильной плиты раздавил.
     Жизнь продырявилась, когда я понял, что умирать – «да», и разорвалась тем, что еще и «скоро». Там, во мраке уничтожения личности, сквозила какая-то новизна и окончательность, сладость подчинения чужой воле и иногда твердое обещание несомненного будущего, но все это оставалось смертью и тонуло в смерти. Кого сможет согреть эта ледяная искра? Мир сокращается, опускается каменная порода, бегать приходится пригнувшись, потом согнувшись, а скоро придется на четвереньках, а затем ползком, а в конце лежать и чуять, как миллиметрами налегает камень на хрустящую грудину, пока не придавит как жука, запоздало распялившего крылья.
     Что – я прожил свое, прожег? Весной уже не обновляется кора. Уже не выучить английский. Окончательно мимо. Почему-то больше всего я пожалел о школьных уроках...

&  И уж если по справедливости, то мир должен взорваться такой атомной бомбой, чтоб все сдохли, чтоб никогда никого, если умираю я, человек, что был дороже всего на свете только маме.

---

&  Я летел хоронить свои тридцать семь. Они хорошо послужили мне и шли долго, прикрывая собой, но теперь кончились, и через шесть часов четырнадцать минут мне сравняется тридцать восемь.

&  Спать я хочу один. Спать надо в пустыне, чтобы никто не дышал рядом. Чтобы хотя бы во сне – ты был на воле.

&  Я давно заметил, что сквозь решетку мир становится большим, равнодушным и прекрасным. И даже не притягивает, настолько недостижим – просто наслаждаешься непричастно, как долетевшим запахом далекого осеннего костра, девичьим смехом в соседнем купе, игрой пацанов на футбольном поле.

&  Я в сорок лет не помню, что было в двадцать, что говорили друзья после футбола. Они ничего не говорили! Слова умирают. Память вымирает. Хотя, к сожалению, не до конца. Тогда что мы можем требовать от стариков?

&  А вот у меня, кстати, день рождения. Полтинник! Завтра собираю друзей демократов-жидо-масонов, послезавтра друзей-патриотов-коммунофашистов.

&  Ведь не все живут, запоминая время так, словно намерены вернуться, не понимая, что прошлое не только безвозвратно, но и враждебно. Просто мир, которого больше не существует. Где мы – тень, застывшая на наших поступках, где трава не прогибается под тяжестью наших шагов.

&  Он попытался спланировать неведомое, так легче, твой план – ты хозяин.

&  Я старался не загадывать, это же не игра, чтобы потом неприятно не удивляться или мелочно не упиваться собственной проницательностью...

&  ...так и немцы боялись гестапо, концлагеря, никто не хотел на мясницкие крюки, или качаться на рояльных струнах (как те ребята-взрыватели), или стреляться в родовом имении под присмотром генерала СС (как тот из пустыни), однако же по команде «не бояться» достали из полевых сумок дневники «восточного похода», где под различными датами записано: «фюрер совершает безумство за безумством» и «мы обречены»... А русские князья и дружинники, когда опустели лобные места, «стояли немы», в согласии промолчав сотню томов мемуаров, как и прежде надиктованных Абсолютной Силой, исправленных редакторами в офицерском звании. Где свидетельства? где воспоминания железного поколения? ... Мучаясь от забвения павших друзей, ненавидя Хрущева за сталинскую войну «по глобусу» и брежневскую мнимую полководческую славу, обесценившую ордена, не имея ни крохи веры в рай-ад, они валились в могилы молча, соответствуя формуле Лазаря Кагановича «Никому, ни о чем, никогда». Молчали и опальные, и победители. Генеральные конструкторы, маршалы, наркомы, секретари ЦК – никто не узнает, что видели железные люди там, там... за смертельной гранью – что мерцало им оттуда, какой немилосердный ад античных времен? Маршал Голованов шептал жене, выдыхая последний воздух: «Мама, какая страшная жизнь», – женщине, девчонке, что вдруг поцеловала его сама возле парадного и вздрогнула от обиды и убежала, как только летчик спросил: «И много у вас было таких поцелуев?» А теперь она причитала: «Что ты? Что ты, почему ты так говоришь? Почему страшная жизнь?» – «Твое счастье, что ты этого не понимаешь».

Далее >>

The Retrieval

& Nate: You ever had a girl of your own?
    Will: No.
    Nate: Don’t. They trouble.
    Will: Not all of ’em.
    Nate: Yeah. All of ’em... But they worth it.

---

& Will: If you gotta do something... you don’t want to, that you know is wrong, but you ain’t got no choice in it, are you goin’ to hell?
    Nate: I don’t know. You ain’t got no choice, you ain’t got no choice. Most times, we got a choice.

--
+ quotes on the IMDb

Sand Hill Shuffle

Silicon Valley 2×1

& Jared: If someone has to go, I’ll go, but it seems very frightening.

& Erlich: If you can’t enjoy this many people kissing our ass at this level, then I feel sorry for you.

& Dinesh: How could you be the Chief Technology Officer?
    Gilfoyle: I get it. You hear the word «chief,» and you think «Indian Chief.» But you’re the other kind of Indian.

& Gavin: If we get this wrong, we could blow the business opportunity of a lifetime! Data creation is exploding. With all the selfies and useless files people refuse to delete on the cloud,... 92% of the world’s data was created in the last two years alone. At the current rate, the world’s data storage capacity will be overtaken by next spring. It will be nothing short of a catastrophe. Data shortages, data rationing, data black markets... Someone’s compression will save the world from data-geddon, and it sure as hell better be Nucleus and not goddamn Pied Piper!

& Gavin: I don’t know about you people, but I don’t wanna live in a world where someone else makes the world a better place better than we do.

& Laurie: Monica... Peter Gregory is dead.

---

& Jared: Are you feeling unwell? Do you need protein?

& Erlich: Shit. They were negging us.
    Richard: Negging?
    Jared: Negging is going negative. It’s a manipulative sex strategy used by lonely chauvinists.

& Erlich: One of you is the least attractive person I’ve ever seen, and I’m not gonna say who.

& Erlich: Leave the next one to me. I can feel a big one coming on.
    Richard: What are you gonna do?
    Erlich: I’m not sure yet, but give me room. There’s something inside of me that has to come out, and who am I to stop it?

& Monica: If you don’t keep increasing in value in the next round, if you have a down round, you are fucked. It is the kiss of death for a young CEO.

& Javeed: Why the fuck didn’t anyone tell me I could take less?!
    Richard: I don’t know. I don’t know. Ideas come up and then...
    Javeed: Fuck!!!

--
On the IMDb

Σ Fund raising for Dummies? Fund raising 101?

Александр Терехов — Каменный мост

  “Ни разу в жизни я не занимал первого места. ...

&  Пьяные умники хуже, чем пьяные скоты.

&  Беда России – ремесленники не вырастают в мастеров, все хотят быстрых денег... Никто не жаждет красивой работы...

&  Мы, конечно, с вами рассуждаем как подданные телевизора, товаров и цен... Но так все! Известно же, что совесть и душу наука не нашла, а русский народ не смог доказать их существование опытным путем.

&  Секты интересуют прежде всего богатые семьи. Но богатые не готовы так вот запросто отдать детей какой-нибудь там уголовной «Церкви конца и начал» Дэвида Медфорда. Богатые не признают страданий, деньги – это рай.

&  Что делает секта с новобранцем прежде всего?.. Уничтожает личное прошлое. Прошлое не нужно, оно не ведет к спасению. Чтобы владеть человеком, нужно стереть все прожитое и заполнить пустоту заповедями учителя.

&  Я давно уже понял: все, что мне нужно, находится не в чужой постели. Но эту истину приходилось доказывать себе раз за разом. Иногда по нескольку раз на дню.

&  ...Как несломленно сказал император Сталин президенту де Голлю: «В конце концов победителем всегда оказывается смерть». Президент в своей глупой фуражке, похожей на открытую консервную банку, навсегда осмеянную покупными комедиями о французских идиотах-полицейских, покивал: «Да, да...» – он не понял, что император имел в виду.

---

&  «Были ли случаи, что члены вашей организации, имеющие отношение к масляному делу, в масло подбрасывали стекло?»
     «Да».
     «Были ли случаи, когда ваши союзники, сообщники преступных организаций подбрасывали в масло гвозди?» «Признаю».
     «Я возвратился в СССР с мандатом японского шпиона».
     «Вредители центра уничтожили в Москве пятьдесят вагонов яиц».
     «Я вел вредительско-диверсионную деятельность в лесном хозяйстве Северного края».
     «Искусственно распространял эпизоотию, от которой в Восточной Сибири пало двадцать пять тысяч лошадей».
     Навсегда осталось непонятным, зачем несколько сотен тысяч людей, прыгая в могилы, между привычным русским жертвенным молчанием и позором выбрали позор? Что произошло тогда? Кто пообещал им воскрешение? Неизвестно.

&  Осталось так мало жизни. Все слиплось, вот в чем дело. Все слиплось. Утерян смысл детских игр, передвижений солдатиков в траве, утеряны новогодние радости, сладкие арбузы, наслаждение телом любимой, сладость звучания собственного имени, теплая тяжесть мокрой рубашки под летним ливнем – мир без интереса смотрит на меня. Осталось мечтать о здоровой старости, чтоб не «под себя», да о смерти во сне.

&  ...мы не дружили – я не умею дружить и кого-то жалеть: внимательное сострадательное отношение ко всем млекопитающим приводит только к растерянной жестокости и окончательному арктическому холоду...

&  Моя болезнь описывается четырьмя словами: я не могу забыть.
     Нет, тремя: не могу понять. Тремя: не могу смириться. Еще три: я не хочу!!!

&  Видимо, прошло мое время.
     В юности предохранительной подушкой впереди лежала неизведанная земля «ты еще молодой», в детстве жизнь казалась пустыней, дремучим лесом, но вот теперь лес стал пожиже, и меж стволов начала проглядывать... ты поднялся на следующую гору и вдруг увидел впереди черное море; нет, вон там, впереди, еще есть горы, поменьше, но моря, к которому ты идешь, они не закроют больше никогда.

Далее >>

The Trial of Elizabeth Gadge

Inside No. 2×3

& Mr Warren: You named him?
    Elizabeth Gadge: Aye. What manner of crime is that?
    Mr Warren: What is «named» backwards?..
    Justice Pike: Get me ink and paper.

& Mr Warren: Laughter contorts the face and makes monkeys of men. Only the devil would turn such sport. The next person here to laugh will immediate die as a witch. Starting from... now.

& Mr Clarke: And this... The pear. It can be inserted into any orifice and expanded to the point of...
    Justice Pike: Ecstasy.
    Mr Clarke: ...agony.
    Justice Pike: Agony, yes.

---

& Justice Pike: Just to be clear, if she bleeds, she is a witch?
    Mr Warren: No, quite the opposite.
    Justice Pike: If she bleeds she is not a witch?
    Mr Warren: Not necessarily. The devil’s mark may be well hidden.
    Justice Pike: Then we must keep pricking her till she do stop bleeding, at which time we will know that she is or is not a witch, possibly.
    Mr Warren: Correct.
    Justice Pike: All is clear. Proceed.

& Mr Warren: Elizabeth Anne Gadge, you have been found guilty of witchcraft and are to be taken to a place of execution, where you will be burned at the stake until you are dead. Tickets are now on sale at the Green Man Inn. Family tokens include a free potato to bake on the fire, and may the Lord have mercy on your soul.

& Mr Clarke: What I did, I did for the Lord.
    Elizabeth Gadge: And the devil thanks you kindly.

--
On the IMDb

The Elephant in the Room

The Last Man on Earth 1×2

& Carol: Oh, God, how long have I been talking?
    Phil: Uh, like, you know, 45 minutes. But it’s fine, it’s fine.

& Phil: Well, you know, it’s not something I’m super-proud of.
    Carol: You mean not something of which you are super-proud.
    Phil: Yeah... Were you an English teacher?
    Carol: No, I was an office manager at a hot sauce bottling company.
    Phil: Sounds like a spicy job.
    Carol: No, it... I didn’t work with the spices. I was filing.
    Phil: .....

& Carol: Uh, oh. That was a stop sign.
    Phil: Y-yeah, it was.
    Carol: You just went right through it.
    Phil: Uh, y-yes, I did.
    Carol: Well, could you do me a flavor and stop at the next one?

& Carol: I can’t wait to see your house. They say a person’s home is a reflection of their soul...

& Carol: Phil, what are these?
    Phil: Uh...
    Carol: And those and those and that?
    Phil: They are... magazines.
    Carol: Oh. What kind of magazines?
    Phil: Well, they are... Masturbatory magazines.

& Carol: I’m just saying that if you diverted a small percentage of your masturbation energy towards fixing the water problem, you might be going potty in a toilet right now.

& Carol: Remember how I said your home was a reflection of your soul? Well, I’m cleaning up your soul.

---

& Carol: Phil, you can’t just be playing with your Yenga all day.

& Phil: Look all around you. Everything you see right now is a parking spot.
Carol: You’re a parking spot.
    Phil: Yes, I am! Now you’re getting it. The whole freaking world is a parking spot now. It’s one of the only benefits of our situation.

& Phil: This woman is just a turd... Maybe I’m being too harsh. At times she’s almost kind of cute. Then she opens her mouth, and it just sucks.

& Carol: How much longer are we gonna dance around this?
    Phil: Dance around what?
    Carol: The reason we both survived... our purpose. We were chosen.
    Phil: W-would you just say what you’re trying to say?
    Carol: Repopulation, you dumb donkey! Something we have to do! Together!

& Phil: Carol, no disrespect here, but have you ever heard the phrase, «I wouldn’t have sex with you if you were the last person on earth»?

& Carol: Oh, I would rather eat a cat. And I love cats. And the thought of killing a cat and then eating its little furry body... like, that’s how I feel about making love to you.

& Carol: Ah! Son of a bee sting!

& Carol: This is really nice. You showed a lot of chutzpah today, Phil. And it made me think that maybe God does want us to lay together.
    Phil: Erm... Okay.

& Carol: I’m not gonna have sex with you unless we’re married.

& Phil: WHAT IS HAPPENING HERE?! IT’S TOMATO! IT’S TOMATO!

& Carol: We’re getting married! Yay!

--
On the IMDb