Терри Пратчетт — Роковая музыка (3/5)

Ранее

&  – Решено, нам нужно пианино.
    – Я слышал, эта штуковина стоит целых четыреста долларов, – ответил Утес. – Тут никаких зубов не хватит.
    – Я не имел в виду «купить», – ухмыльнулся Золто. – Мы его... позаимствуем. На время.
    – Это называется воровством, – сказал Утес.
    – Совсем нет, – горячо возразил гном. – Мы же вернем его. Сразу как закончим.
    – О, тогда все в порядке.
    Поскольку Бадди не был ни барабанщиком, ни троллем, он сразу уловил в доводах Золто некий логический изъян. И всего несколько недель назад он бы честно сказал, что обо всем этом думает. Но тогда он был странствующим бардом, играющим на друидских жертвоприношениях, примерным пареньком, который не пил, не ругался и не водился с дурными компаниями.

&  – Но нельзя же так запросто прорубать дыры в стенах...
    – Что важнее? – в ответ спросил Золто. – Какая-то стена или идеальное звучание?
    Бадди задумался. Одна часть его думала: «Как нелепо, это ведь всего лишь музыка». А вторая часть тоже думала, но более резко: «Как нелепо, это ведь всего лишь стена». А весь вместе он сказал:
    – Ну, если ты так ставишь вопрос... как там насчет того, кто будет играть на пианино?

&  Из богатого личного опыта аркканцлер знал: действительно важные вещи никогда не записываются, потому что о самом важном люди всегда помнят и не отстанут от тебя, пока не добьются своего.

&  Наверн Чудакулли работал над мемуарами. Пока что он придумал только название: «Вдоль По Анку С Орбалетом, Удачкой И Посахом С Нехилым Набалдашником».

&  «Самомучитель для Начинающих Гитарников Блерта Фендера. Дабей Успех в Игре за 3 Легких Урока и 18 Тяжелых»

&  Не бывает молодых Родителей. Сначала люди просто существуют, а потом бац – и становятся Родителями.

---

&  – НАПРИМЕР, ЧАСТО ГОВОРЯТ: ТЕМНО ХОТЬ ГЛАЗ КОЛИ. ВИДЕЛ Я ТАКУЮ ТЕМНОТУ. ДЕЙСТВИТЕЛЬНО НИЧЕГО НЕ ВИДИШЬ. НО ЧЕГО Я НЕ МОГУ ВЗЯТЬ В ТОЛК – ЗАЧЕМ ГЛАЗА ТО ВЫКАЛЫВАТЬ?..
    Смерть вдруг замолчал.
    – СНОВА Я ЗА СВОЕ! – воскликнул он. – КАКОЕ МНЕ ДЕЛО ДО ТОГО, ЧТО ЗНАЧИТ КАКАЯ-ТО ФРАЗА? ИЛИ КАК ТЫ МЕНЯ НАЗЫВАЕШЬ? ОБЩЕНИЕ С ЛЮДЬМИ ЗАТУМАНИВАЕТ МЫШЛЕНИЕ, ПОВЕРЬ МНЕ. НИКОГДА НЕ УВЛЕКАЙСЯ ЭТИМ.
    – Но я – человек.
    – А НИКТО И НЕ ГОВОРИЛ, ЧТО БУДЕТ ЛЕГКО. ПРОСТО НЕ ДУМАЙ. НЕ ЧУВСТВУЙ.

&  – Я ВЕЛЕЛ ТЕБЕ ЗАПОМНИТЬ... ДЛЯ НАС ВРЕМЯ – ЭТО ВСЕГО ЛИШЬ МЕСТО. ОНО РАССРЕДОТОЧЕНО. ЕСТЬ ТО, ЧТО ЕСТЬ, И ТО, ЧТО БУДЕТ. ИЗМЕНЯЯ ПОРЯДОК ВЕЩЕЙ, ТЫ НЕСЕШЬ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ ЗА ВНЕСЕННЫЕ ТОБОЙ ИЗМЕНЕНИЯ, А ОНА СЛИШКОМ ТЯЖЕЛА.

&  – По-моему, скучно.
    – А мне нравится, когда скучно, потому что это бывает долго.

&  – Ну все, я договорился. Ха!
    – Сколько? – спросил Утес.
    – Шесть долларов! – ответил Золто.
    Все промолчали.
    – Извини, – наконец промолвил Бадди. – Мы ждали, что ты нам назовешь какое-нибудь число с окончанием «надцать».
    – Я оставался твердым и непреклонным, – гордо сказал Золто. – Он понижал ставку не больше чем по два доллара за раз.

&  – Декан, – произнес после долгой паузы Чудакулли, – что ты сделал со своими волосами? Они похожи на пику спереди и на утиную zhopa, простите мой клатчский, сзади. И все это к тому же блестит.

&  – Кстати, старина, ты случаем пилюли из сушеных лягушек не принимаешь? – поинтересовался Чудакулли.
    – Конечно нет, они же для душевнобольных! – воскликнул декан.
    – Ага, вот и я говорю...

&  Это было похоже на ту чепуху о белом свете, которую постоянно несли молодые волшебники с факультета высокоэнергетической магии. Они говорили, что если смешать все цвета, то в результате получится белый, – полная чушь, по мнению Чудакулли, потому что каждый дурак знает: если смешать все оказавшиеся под рукой цвета, то получится зелено-коричневая грязь, даже отдаленно не напоминающая белый цвет.

&  Один слезящийся глаз Чудакулли все же сумел разглядеть, как зубная фея что было сил врезала Губошлепу по башке ручкой косы.
    Аркканцлер был очень неглупым человеком, просто иногда он не успевал следить за событиями. Например, сейчас он никак не мог взять в толк, зачем зубной фее коса, – разве на зубах растет трава?

&  – Музыка? – переспросил патриций. – Ну-ка, расскажи поподробнее.
    Он откинулся на спинку кресла и принял позу, подразумевающую внимательное слушание. Что-что, а слушать он умел. Патриций создавал своего рода ментальную дыру, жадно засасывающую в себя каждое слово. Человек готов был рассказать ему что угодно, лишь бы нарушить эту жуткую тишину.

&  Верховный правитель Анк Морпорка лорд Витинари любил музыку.
    Вот вы, наверное, гадаете сейчас, какая музыка может понравиться такому человеку?
    Возможно, высоко формализованная камерная музыка или громоподобная оперная.
    Но на самом деле патрицию нравилась музыка, которую не играли. Как считал лично он, всяческие издевательства посредством высушенных кож, частей дохлых кошек и кусков металла в форме струн или труб – весь этот кошмар только разрушает музыку. Музыка должна оставаться на бумаге в виде точек и крючочков, нанесенных на аккуратные линии. Только в таком виде сохраняется ее первозданная чистота. А стоит к музыке прикоснуться человеку, ее сразу отравляет гниль. Куда лучше сидеть в тихой комнате и читать нотные листы, когда от разума композитора тебя отделяют лишь чернила на бумаге. При одной мысли о том, что музыку играют какие-то жирные, потные типы, люди с волосами в ушах, как слюна капает с их подбородков... одно это способно вызвать содрогание. Впрочем, содрогался патриций несильно, так как никогда не доходил в проявлении своих чувств до крайности.

&  – Если с нами рассчитаются, я ему поверю, – заявил Золто.
    – Вот так просто? – удивился Утес.
    – Я верю всем, кто дает мне деньги.

&  – Ты последнее время никуда не выходил? – осведомился Чудакулли.
    – Что? Нет. А должен был? Этот прибор, Увеличатель, все мое время отнимает. Я тебе его как-то демонстрировал... (Думминг много недель полировал линзы, выдувал из стекла всякие сложные штуки, и наконец ему удалось создать прибор, показывающий, что в одной капле воды из Анка живет огромное количество крошечных существ. Но аркканцлер мимоходом заглянул в линзу и заявил, что жидкость, в которой существует такая жизнь, не может быть вредной для здоровья.)

&  В фасон, возникший в его воспаленном воображении, он внес некоторые изменения. Во-первых, любой волшебник по своей природе не способен носить одежду, которая не доходит ему по крайней мере до лодыжек, поэтому кожи ушло много. Зато для заклепок места хоть отбавляй.
    Сначала он сделал слово «ДЕКАН».
    Смотрелось оно как-то куце. Чуть подумав, он добавил «РАЖДЕН, ШТОБ», а дальше оставил пустое место, потому что сам не был уверен, для чего именно он был рожден. «РАЖДЕН, ШТОБ ЖРАТЬ» не звучало.
    После некоторых раздумий он написал: «ЖИВИ ВСЛАСТЯХ, УМРИ МОЛО МЫД». Тут он допустил ошибку. Перевернул материал, чтобы пробить дырки под заклепки, и перепутал направление, в котором нужно было двигаться.
    Впрочем, направление тут неважно, главное ведь движение. Именно об этом говорит музыка, в которой звучит глас Рока...)

&  Это она, Сьюзен, должна была его спасти. Уверенность засела в ее сознании стальной балкой.

Далее