Стиг Ларссон — Девушка с татуировкой дракона

Millennium — 1

  “Это повторялось из года в год, как ритуал. ...

&  — И как ты себя чувствуешь?
    Несмотря на серьезность ситуации, ни Микаэль, ни журналисты постарше, услышав этот вопрос, не смогли сдержать улыбки.
    «Как ты себя чувствуешь?»
    «Серьезные журналисты» во все времена утверждали, что это единственный вопрос, который способны задать «бестолковые спортивные репортеры» после финиша «запыхавшемуся спортсмену».

&  — Значит, тайны у него все-таки есть?
    — Тайны есть у всех людей. Надо только выведать, в чем они заключаются.

&  — Хватит. Ваша мысль мне ясна. Но преувеличение — это всегда психологический просчет.

&  — Я много таких повидал за свою жизнь. Могу дать хороший совет, если только ты захочешь его от меня принять: делай вид, будто не замечаешь его ругани, но запомни и, как только представится случай, отплати за старые обиды. Но только не сейчас, когда он бьет из более выгодного положения. {...} У меня в жизни было много врагов. Я научился не лезть в драку, если обречен на поражение. В то же время, никогда нельзя давать оскорбившему тебя человеку уйти от ответа. Выбери подходящее время и нанеси ответный удар, когда сам будешь в выгодной позиции, — даже если у тебя уже не будет необходимости в этом ударе.

&  Люди в состоянии оценить, чего стоит каждый человек сам по себе.

---

&  — Случившееся никак не дает мне покоя. Однако причины с годами меняются...

&  Драган Арманский родился в Хорватии пятьдесят шесть лет назад. Его отец был армянским евреем из Белоруссии, а мать — боснийской мусульманкой греческого происхождения.
~ «армянским евреем из Белоруссии». Ср. с "как не надо врать" о ту же пору.

&  Он зашел в библиотеку, обзавелся читательским билетом и выбрал себе два детектива Элизабет Джордж. )

&  Хольгеру Пальмгрену удалось четко внушить ей одно: необдуманные действия приводят к осложнениям, а осложнения могут иметь неприятные последствия. Она никогда ничего не делала, предварительно не взвесив, к чему это может привести.

&  Внезапно ему вспомнились зимние учения стрелковой школы в Кируне, в памяти вновь зазвучал неподражаемый голос капитан Адольфссона:
    «Черт подери, Блумквист, опусти башку, если не хочешь, чтобы тебе отстрелили задницу».
    «Человеческий глаз улавливает движение намного быстрее, чем формы и фигуры. Когда проводишь разведку, двигайся медленно».
    «Не важно, насколько хорошее у противника оружие. Если ему тебя не видно, он в тебя не попадет. Берегись! Следи за тем, чтобы не оказываться на виду».
    «Если ты в затруднительном положении — бери инициативу на себя».

&  — Я не утверждаю, что на людей влияет только воспитание, но думаю, что воспитание играет большую роль. Отец Готфрида избивал его на протяжении многих лет. Такое не может пройти бесследно.
    — Чушь, — повторила Лисбет. — Готфрид не единственный ребенок, которого жестоко избивали. Это не дает ему права убивать женщин. Этот выбор он сделал сам. И то же относится к Мартину.
    — Давай не будем ссориться.
    — Я не ссорюсь. Мне просто кажется, что уж больно красиво получается — каждой сволочи всегда есть на кого все свалить.

&  Веннерстрём занимался мошенничеством в таких масштабах, что это уже не считалось преступным — это был бизнес.

&  — Мы сейчас переживаем крупнейший обвал в истории шведской биржи — вы считаете это нонсенсом?
    — Необходимо различать две вещи: шведскую экономику и шведский биржевой рынок. Шведская экономика — это сумма всех товаров и услуг, которые ежедневно производятся в этой стране. Это телефоны компании «Эрикссон», машины компании «Вольво», цыплята фирмы «Скан» и транспортировка от Кируны до Шёвде. Вот шведская экономика, и она так же сильна или слаба, как неделю назад.
    Биржа — это нечто совершенно другое. Там нет никакой экономики и производства товаров и услуг. Там существуют одни фантазии, там час за часом решают, что теперь то или иное предприятие стоит на столько-то миллиардов больше или меньше. Это не имеет ни малейшего отношения к реальности или к шведской экономике.

&  Эрика Бергер считала, что книга о Веннерстрёме стала лучшей из всего написанного Микаэлем. Она была стилистически неровной, а язык временами даже скверным — на правку просто не хватило времени, — но Микаэль расплачивался за старые обиды, и вся книга дышала яростью, которую не мог не почувствовать каждый читатель.

&  Любовь — это миг, когда сердце прямо готово разорваться.

  ... Элвиса она швырнула в мусорный контейнер.”

Девушка, которая играла с огнем (Millennium—2)