Сага о Форкосиганах-3
“Высокий, хмурый старшина в парадном мундире императорской армии выглядел очень величественно, и даже коммуникатор у него в руке казался чем-то вроде маршальского жезла. ...
* Первый принцип стратегии: никогда не уступай выгодную позицию.
* — Поздно, сынок.
— Пока человек дышит, ничего не поздно, — отрезал Майлз.
* — У вас ужасно вредная привычка — делаете слишком много предположений и слишком долго ломаете над ними голову.
* Забыл главную заповедь командира: держать под контролем не отдельные участки, а всю операцию в целом.
* — Что такое реальность? Реальность — это то, что ты сам в нее вкладываешь...
* Мечты всегда хороши, пока не посмотришь на них вблизи.
* — Тебе уже знакомо пьянящее чувство власти над людьми, сумеешь ли ты заставить себя подчиняться? Быть разжалованным — горькая пилюля, проглотить ее не так просто...
* — Когда убиваешь человека, надо сперва стереть его лицо. Это такой психологический трюк. Солдату он необходим. Я не уверен, что ты сумел бы достичь нужного тупоумия. Ты поневоле все видишь объемно. В этом смысле ты очень похож на маму: не упускаешь из виду собственный затылок.
— Но и у вас я никогда не замечал особой узости взглядов, сэр.
— Да, я тоже разучился владеть этим приемом. Потому и пошел в политику.
* — Как говорили римляне? Кавеат эмптор: "покупатель, будь осторожен".
* — Но я никогда еще не снаряжала корабли...
— Это нетрудно, — заверил Майлз. — Начинай, а по ходу дела во всем разберешься. Если я одолел эту науку, ты и подавно справишься.
* — Как я могу проверять работу техперсонала, если разбираюсь в этом оборудовании хуже их самих? Они мигом догадаются, что я самозванец.
— Ничего подобного. Главное — помнить, кто здесь задает вопросы, а кто на них отвечает. Напустите на себя важность, почаще хмурьтесь и для разнообразия многозначительно хмыкайте. Не давайте им перехватить инициативу...
* — Ну-ну. И какую же легенду ты сочинила на этот раз?
— Для чего мне сочинять? Ты совершенно прав — люди охотнее всего верят в собственные выдумки. Я просто ничего не опровергала.
* Настоящий офицер должен уметь не только руководить, но и исполнять приказы. Каждому свое бремя, но и каждому — своя награда.
* — Мой оте... Э-э... Один мой знакомый однажды сказал: смысл — это не то, что вложено в понятие кем-то и когда-то, а то, что ты сам в него вкладываешь. Можете считать его слова одной из заповедей фора. Вперед, командор Джезек!
* — Честь всегда бок о бок с риском. Отвергая риск, ты отказываешься от чести и славы.
* — Как вы сказали — устное соглашение?! Но устное соглашение — это не контракт.
— Это больше, чем контракт. Душа человека — в его дыхании, а значит, в его голосе и в словах, которые он произносит. Нет ничего более обязывающего к выполнению.
* Дальновидному командиру следовало бы знать, что уязвленное самолюбие легко обратить в сокрушительную ненависть к врагу.
* — Я знаю многих людей, которые подобным образом играют в шахматы. Они неспособны просчитать ходы вплоть до мата и потому тратят время, очищая доску от легких фигур. Они пытаются добиться упрощения позиции до такого уровня, на котором они могли бы что-нибудь сообразить. А между тем идеальная война похожа на мат в два хода.
* Всего не предусмотришь. Когда наступает пора броситься головой в омут, безразлично, закроешь ты глаза или оставишь их открытыми.
* — Иллюзии, говорите?.. Можно долго жить одной-единственной иллюзией. Если повезет, ее может на всю жизнь хватить...
* — Как видите, я возвысился. Но только потому, что вы возвысили меня — вашим мужеством, стойкостью, железной дисциплиной и другими воинскими доблестями... Это была правда — и все внимали ему с жадностью. Но правдой было и другое, о чем Майлз умолчал, — он оказался на высоте еще и благодаря их нерешительности, мелким склокам, жадности, лени и амбициозности...
* — Вот упрямый старый хрен. С его убеждениями я вряд ли соглашусь, но его убежденности можно позавидовать.
... Майлз улыбнулся.”
