Стивен Кинг — История Лизи

* – Всё по-прежнему.
* иногда нет ничего лучше объятий. И это среди прочего она узнала от мужчины, чья фамилия стала её собственной... что иногда лучше всего молчать, просто закрыть свой вечно-назойливый рот и молчать, молчать, молчать.
* Некоторые воспоминания нормальны, но другие опасны. Так что оптимальный вариант – жить в настоящем. Потому что если ты ухватишься не за то воспоминание...
* Мокрая работа – исследование прошлого.
* Господи, поставь на этом точку.
* Девяносто восемь процентов того, что происходит в головах людей, совершенно их не касается.

---

* Лизи обладала редким, если не уникальным, талантом: предпочитала заниматься своими делами и совершенно не возражала, если кто-то другой занимался своими.
* Она ещё долго лежала, ... думая (не в первый раз), что остаться одной, прожив так долго в паре, странно и необычно. Задай ей такой вопрос при жизни Скотта, она бы ответила, что два года – достаточный срок, чтобы с этим свыкнуться, но на собственном опыте выяснила, что это не так. Время, похоже, ничего не делало, разве что притупило острую кромку горя, и теперь она рвала, а не резала. Потому что уже ничего не было «по-прежнему». Ни снаружи, ни внутри, ни для неё. Лёжа в кровати, где раньше спали двое, Лизи думала, что человек острее всего чувствует себя одиноким, когда просыпается и обнаруживает, что в доме никого нет. Из тех, кто способен дышать, – только ты да мыши в стенах.
* ...Я лежал рядом с тобой, и слёзы скатывались с моих щёк на подушку. Я любил тебя тогда, и я люблю тебя теперь, и я любил тебя каждую секунду между тогда и теперь. И мне без разницы, понимаешь ли ты меня. Понимание сильно переоценивают, но никто в достаточной степени не чувствует себя в безопасности.
* для всего есть своё время: время сеять и время собирать урожай; время одеваться и, соответственно, время раздеваться, да-да, и время это как раз и подошло…
* Иногда, хватает даже малости, чтобы отвести беду.
* Сколько лет должно уйти на то, чтобы простая суммарная тяжесть дней, проведённых вместе, выжала всё из обетов, которые даются при вступлении в брак? И каким счастливчиком ты должен быть, чтобы твоя любовь обогнала твоё время?
* разве храбрость – не одна из сторон красоты?
* ещё одна привычка, которая появляется у человека, если в течение десяти или двадцати лет он не испытывает проблем с деньгами: ты думаешь, что у тебя есть право пинками пробивать себе путь из угла, в котором оказался.
* людям нельзя разрешать строить дома с более чем двумя туалетами. Если их больше, люди начинают мнить себя великими.
* Остаток вечера напомнил Лизи о том, что Скотт называл Законом плохой погоды Лэндона: когда ты ложишься спать, ожидая, что ураган уйдёт в океан, он вдруг меняет курс, движется в глубь материка и сносит крышу твоего дома. А когда ты поднимаешься рано, чтобы подготовиться к надвигающемуся бурану, с неба падают лишь отдельные снежинки.
«А в чём смысл?» – спросила тогда Лизи. ...
«Смысл – СОВИСА», – ответил он.
«Совиса? Какая ещё совиса?»
«СОВИСА, любимая, – это «энергично поработать, когда сочтёшь уместным».
{SOWISA – Strap On Whenever It Seems Appropriate – энергично поработай, когда сочтёшь уместным (ЭПКСУ); смотри по обстоятельствам, впрягайся, если считаешь нужным (СПОВЕСН) – (англ.). Английская аббревиатура звучит куда как лучше.}
* иногда ты можешь только склонить голову и ждать, когда переменится ветер.
* Семьи засасывают.
* – Послушай, Лизи: люди могут забыть всё.
– Могут?
– Да. Теперь пришло наше время. Ты и я. Вот что имеет значение.
* – У тебя холизмический подход.
– Я не знаю этого слова.
– Он означает, что ты, когда смотришь на меня, видишь с головы до пят. С одного бока до другого, и всё, что ты видишь, одинаково важно.
* – Ты для меня – пруд, к которому мы всё спускаемся, чтобы напиться. Я рассказывал тебе о пруде?
Говоря о пруде, он вытягивает руки, словно погрузил бы их в пруд, будь такая возможность, и вытаскивал бы оттуда то, что там водится. ... Иногда он ведёт речь о пруде мифов, иногда – о пруде слов. Он говорит, что всякий раз, когда ты называешь кого-то умником или плохишом, ты пьёшь из пруда или бродишь по мелководью, а вот если ты посылаешь ребёнка на войну или туда, где он будет подвергаться смертельной опасности, потому что ты любишь родину и учишь ребёнка любить её, тогда ты плаваешь в этом пруду... на глубине, где также плавают голодные твари с большими зубами.
* – Хватайся за соломинки. Прикидывайся шлангом. Когда другое не помогает, предлагай деньги.
* Деньги делают и это. Превращают тебя в самого умного. Превращают в босса.
* ... Потом, вместо того чтобы сказать ей, что «пока есть жизнь – есть надежда», или «пусть улыбка станет твоим зонтиком», или «темнее всего бывает перед рассветом», или насчёт чего-то такого, что только-только вывалилось из собачьей жопы, просто обняла её. Потому что иногда нет ничего лучше объятий. И это среди прочего она узнала от мужчины, чья фамилия стала её собственной... что иногда лучше всего молчать, просто закрыть свой вечно-назойливый рот и молчать, молчать, молчать.
* Лизи по собственному опыту знала: насколько хорошо выглядит женщина, настолько хорошо она себя и чувствует.
* Некоторые воспоминания нормальны, но другие опасны. Так что оптимальный вариант – жить в настоящем. Потому что если ты ухватишься не за то воспоминание...
* – Ох, Лизи, – говорила Дарла с драматическими интонациями, – я просто не смогу уснуть.
Лизи было без разницы, будет ли Дарла есть, спать, курить травку или просрется на бегонии. Ей хотелось положить трубку.
* ... Лизи сунула книжицу в нагрудный карман блузки, а потом вытерла слёзы со щёк: некоторые всё-таки выкатились из глаз. Мокрая работа – исследование прошлого.
* Разговор с самим собой хорош тем, что нет нужды заканчивать фразу.
* ... В любом случае разговор этот состоится сейчас. «Точно так же, как за громом следует дождь», – сказала бы добрый мамик.
* – Я безумец. Безумец. У меня галлюцинации и видения. Я их записываю, вот и всё. Я их записываю, и люди платят деньги, чтобы их читать.
* – О пруде я тебе говорил, не так ли?
– Да, Скотт. К которому мы все приходим, чтобы утолить жажду.
– Да. И забрасываем наши сети. Иногда действительно храбрые рыбаки – Остины, Достоевские, Фолкнеры – даже садятся в лодки и плывут туда, где плавает настоящий крупняк, но пруд – дело тонкое. Он больше, чем кажется с берега, и глубже, чем может представить себе человек, и он может меняться, особенно с наступлением темноты.
* Ты хорош с теми, кого любишь. Ты хочешь быть хорошим с теми, кого любишь, потому что знаешь: твоё время с ними будет слишком коротким, как бы долго оно ни длилось.
* одна из старых аксиом Скотта: чем больше тебе приходится возиться, открывая посылку, тем меньше тебя волнует, что в ней. Лизи полагала, что аксиома эта применима ко всем пропавшим вещам...
* Лизи ... уже затерялась в стране сна, и он тоже затерялся, потому что, попав туда, они никогда не бывают вместе, и она боится, что сон – также и репетиция смерти, место, где могут быть грёзы, но нет любви, нет дома, нет руки, которая сжимает твою, когда стая птиц мчится по горяще-оранжевому небу на закате дня.
* если у нас нет ничего, кроме соломинок, мы хватаемся и за них.
* Может, когда ты добираешься до сути, правда – это бул, и она хочет одного: выйти наружу.
* ... Она помнит, как открыла рот, чтобы спросить, действительно ли он может это сделать, может взять её с собой, а потом закрыла, зная, что это один из тех вопросов, которые задают, если хочется выиграть время… а выиграть время стараются только в том случае, если вы по разные стороны баррикады, не так ли?
* странность и красота созданы не для обычных людей вроде неё, если сталкиваешься с ними не на страницах книги или в безопасной темноте кинотеатра.
* Она подумала о его руках, обнимающих её, о всех тех разах, когда его руки обнимали её, о его запахе, о его щетине на щеке, прижимающейся к её щеке, и подумала, что продала бы душу, да, свою бессмертную долбаную душу ради того, чтобы услышать, как внизу хлопнула дверь, и он идёт по коридору с криком: «Эй, Лизи, я дома… всё по-прежнему?»
* Есть много такого, чего они не говорят тебе о смерти, но одна из самых главных недомолвок – время, которое требуется любимому человеку, чтобы умереть в твоём сердце. «Это секрет, – думала Лизи, – и должен быть секретом, потому что у кого может возникнуть желание сближаться с другим человеком, если они будут знать, сколь тяжёлым станет расставание? В твоём сердце любимые умирают постепенно, не так ли? Как комнатное растение, которое никто не поливает, потому что ты, отправившись в поездку, забыла отдать его соседке, и это так печально…»
* Это пруд, к которому мы все приходим, чтобы утолить жажду, поплавать и половить мелкую рыбку; это также пруд, в котором только самые отчаянные решаются ловить крупную рыбу, отплывая от берега в утлых челнах. Это пруд жизни, но ... разные люди представляют его по-разному, и в этих версиях только два общих момента: пруд этот всегда расположен в Волшебном лесу, менее чем в миле от опушки, и там грустно. Потому что воображение – не единственное, что олицетворяет пруд. В нём ещё и (смирение) ожидание. Просто сидеть… смотреть на эти мерцающие воды… и ожидать. «Оно придёт, – думаешь ты. – Скоро придёт. Я знаю». Но ты не знаешь, что именно должно прийти, и так проходят годы.
* Она уверена: для любого, кто остаётся у пруда достаточно долго, уйти отсюда невозможно. Она понимает: если смотреть на пруд какое-то время, то увидишь всё, что хочется увидеть. Потерянных возлюбленных, умерших детей, упущенные шансы… всё.
* Лизи разжимает пальцы и позволяет афгану упасть на землю. Звук – всего лишь лёгкий вздох (с таким доводы против безумия проваливаются в бездонный подвал).
* ...Лизи решила обойтись без бюстгальтера. Надела брюки, свободную футболку, а сверху – жилетку, чтобы никто не таращился на её соски при условии, что кому-то охота таращиться на соски пятидесятилетней женщины. Согласно Скотту, такие желающие находились. Помнится, он сказал ей, что мужчины нормальной сексуальной ориентации таращатся на грудь любой женщины в возрасте от четырнадцати до восьмидесяти четырёх лет. Он утверждал, что между глазами и членом существует прямая связь, и мозг не имеет к ней никакого отношения.
* – Профессор, он скорее всего вам не позвонит. В таком случае вы в шоколаде. Если он всё-таки позвонит, передайте ему мои слова, и вы снова в шоколаде.
* Лизи положила трубку, прежде чем он успел ответить, откусила ещё кусок сандвича, достала из холодильника графин с лаймовым «кулэйдом», подумала о стакане и отхлебнула прямо из горла.
Конфетка!
* ...Аманда могла пожаловаться позже, обретя голос, чтобы жаловаться. Если бы смогла обрести голос. Да, но мир соткан из «если», как однажды сказал ей Скотт.
* Ох, Аманда, подумала Лизи… и её охватила грусть. Это был пруд, к которому мы все приходим, чтобы утолить жажду, за каждым глотком воображения, но, разумеется, каждый из нас видит его не совсем так, как другие.
* – Играйся в своей песочнице, Бетти.
* Идеи, заложенные с юных лет, никак не хотят умирать.
* – Поскорее обгони этот грузовик, а не то я задохнусь в его выхлопных газах.
– Я вижу только небольшой участок дороги. Не хочу столкнуться со встречной…
– Того, что ты видишь, достаточно. А кроме того, Бог ненавидит трусов.
* – Я думаю, у большинства детей есть место, куда они могут уйти, когда они испуганы, им одиноко или просто скучно. Они называют это место Внеземелье или Графство, Мальчишечья луна, если у них богатое воображение, и они создают его для себя. Практически все о нём забывают. Немногие талантливые вроде Скотта объезжают свои мечты и превращают их в лошадей.
* Реальность – это Ральф, вернувшийся домой три года спустя, и никто не знает, как ему это удалось. ... Скотт, конечно же, прав. Реальность – это пьяница, выигрывающий по лотерейному билету семьдесят миллионов и отдающий половину своей любимой официантке в баре. Маленькая девочка, которую вытащили живой из сухого колодца в Техасе, где она провела шесть дней. Студент колледжа, свалившийся с балкона пятого этажа в Канкуне и сломавший запястье. Реальность – это Ральф.
* – Ты слышала меня, маленькая Лизи? – спросила Аманда, и только тут до Лизи дошло, что её сестра говорила и говорила. Что-то о чём-то. Двадцать четыре часа назад она боялась, что Анда никогда больше не заговорит, а теперь вот сидит рядом и полностью игнорирует её слова. Но разве не так устроен этот мир?
* ...Скотт ... даже не составлял плана своих романов при всей сложности некоторых из них. Говорил, что план выхолащивает работу над книгой, отнимает радость, которую доставляет эта работа. Он утверждал, что писать книгу – всё равно что найти в траве яркую нитку и идти по ней, чтобы узнать, куда она выведет. Иногда нитка обрывалась и оставляла ни с чем. Но в других случаях (если тебе улыбнулась удача, если ты проявил смелость и выдержку) нить эта приводила к сокровищу. И сокровищем были не деньги, которые ты получал за книгу: сокровищем была сама книга. ...Лизи прожила со Скоттом много лет и верила. Создание книги представляло собой охоту на була. А вот не говорил он ей другого (хотя Лизи подозревала, что всегда об этом догадывалась): если нить не обрывалась, то она обязательно заканчивалась у пруда. Того самого пруда, к которому мы приходим, чтобы утолить жажду, забросить сети, поплавать, а иногда и утонуть.
* «Некоторым вещам приходится быть правдой, – говорил Скотт, – потому что у них нет другого выбора».
* Десять лет – достаточный возраст для того, чтобы знать: если поступления денег нет, мир переменится.
* – Люди думают, что много чего не могут, а потом неожиданно обнаруживают, что очень даже могут, когда оказываются в безвыходном положении.
* Видеть в действительности означает верить, по крайней мере иногда...
* P.S. Всё по-прежнему. Я тебя люблю.

Выловлено в пруду:
- любимое ругательство Дэнди -- "сладенький лысый Иисус".
- берьмо
- полный долбец
- "жди ветра перемен" означало «держись, крошка». В смысле, пока не сдавайся.
- «долбаный» вместо «грёбаный»
- Один удрал на север, другой на юг умчал, а тот назойливого рта на миг не закрывал.
- На небе не было ни облачка, и старый папаша Дейв Дебушер сказал бы, что "это действительно чертовски хороший день".
- Как там говорил папаня? "Стреляного воробья на мякине не проведёшь"?
- когда правит дьявол, деваться некуда
- Добрый мамик учила нас, что у тех людей, которые говорят сами с собой, есть деньги в банке.
- "В уединённом великолепии", - как сказала бы добрый мамик.
- Что ж, обмен - это честная игра, как любила говорить добрый мамик...
- слово "берьмо" придумал папаня Дэнди, который иногда говорил людям, что та или иная вещь нехороша, "вот я чуть и изменял эти слова".
- добрый мамик говорила, что в каждой семье есть несколько белых ворон, не так ли?
- В этой семье, где на всё была своя присказка, "потратить пенни" говорили, если человек шёл в туалет по малой нужде, и (странно, но правда) "похоронить квакера" - если по большой.
- Третий раз за день ("Бог любит троицу", - сказала бы добрый мамик) Лизи представилась как миссис Скотт Лэндон.
- "Симулирует как тормозной кондуктор", - сказал бы их папаня.
- Но он не торопился уходить ("Прилип, как зубная боль", - выразился бы папаня Дебушер).
- "Точно так же, как за громом следует дождь"
- "Сделано и забыто" - возвращаться ей совершенно не хотелось, она бы с радостью сидела на скамье и смотрела на "Холли-хокс", пока, говоря словами доброго мамика, "вечность бы не уполовинилась".
- День выдался холодным, холоднее сиськи колдуньи.
- "Ей (или ему) танго уже не танцевать", - иногда говорит отец, когда что-то разбивается, тарелка или стакан.
- Старайся, пока не треснут щёки, как говорил мой отец.
- Пробуй, пока не треснет щека, - отвечает отец. - Пробуй, и удачи тебе.
- "Да ладно, девушка должна сделать то, что должна".
- "Ноги в руки, и пошла", - сказала бы добрый мамик.