Lie to Me 1x1

Pilot

Season 1, Episode 1

& Neo-nazi lawyer: I’ve instructed my client to remain silent. He’s not gonna talk.
    Dr. Cal Lightman: That’s okay. That’s okay. I don’t have much faith in words myself. Statistically speaking, the average person tells three lies per ten minutes’ conversation. And granted, it’s just regular people.

& Cal: Now what you just saw there was a brief expression of happiness on his face which he was trying his best to conceal. It lasted for less than a fifth of a second. It’s what we call a “microexpression.” Now, look at his mouth. The suspect is secretly happy.

& Cal: Classic one-sided shrug. Translation: “I’ve absolutely no confidence of what I just said.” The body contradicts the words.

& Cal: When you accuse the suspect, and he acts surprised, is there a way to tell if it’s real or if he’s just trying to look innocent? Now that’s real surprise. Lasts for less than a second when it comes across your face, but if your suspect is surprised for more than a second, he’s faking it. He’s lying.

& Cal: Concealed scorn*. One personal tip.You see this microexpression in your spouse’s face, your marriage is coming to an end. Trust me.

& AUSA Hutchinson: I thought you could tell somebody was lying just by looking at them.
    Dr. Gillian Foster: The question is never simply if someone is lying; it’s why.

& Gillian: Hurdles?
    Cal: Could have run hurdles.

& Cal: When I asked James about his best race, he broke eye contact in order to remember and answer truthfully. And when I asked him about his run the night of the murder, he never broke eye contact. He wasn’t recalling a memory. He was lying.
    AUSA Hutchinson: But I thought most people avoid eye contact when they’re lying.
    Cal: No, it’s a myth. And quite often, they make more eye contact. They need to watch, see if you believe their lies.

---

& Gillian: Question: “Have you ever been to her house?” Answer: “No, I have never been to her house.” Rigid repetition like that is typical of a lie.

& Cal: He had his left hand in his pants pocket pressed against his leg the whole time.
    Gillian: We’re not all hiding something. ... You think I’m naive just because I don’t share your twisted view of the world.
    Cal: That and you read romance novels.
    Gillian: Yes, I do. Because they make me happy. A pursuit I highly recommend to you.
    Cal: Truth or happiness, never both.

& Emily: You just go let Dan in while I finish getting ready, and you better not do some covert scientific technique to find out what we’re doing or not doing tonight. Promise.
    Cal: No covert science,I promise. ... Hi, Dan.
    Dan: Hi, Dr. Lightman.
    Cal: Are you going to try and have sex with my daughter tonight?

& Gillian: Now just tell it to me backwards.
    Congressman Weil: What?
    Gillian: Start at the end of the night and work backwards.
    Weil: Before the event at the Smithsonian, I, uh... well, as I told you, I did some reading. And, uh... before that, I, uh...
    Ria Torres: That guy’s lying his ass off.
    Gillian: Yes, he is. When you’re lying, it’s hard to tell a story backwards, because there’s no real memory of what happened. Liars rehearse their stories in order. They don’t think to rehearse them backwards.

& Cal: Well we all pay for sex one way or another. At least hookers are honest about the price.

& Gillian: Was there wrinkling around her eyes when she smiled?
    Torres: Yeah, there was.
    Gillian: Then it was real. In a fake smile, there’s no eye wrinkling.

& Cal: Look at that hand... It’s tensed. Turned upwards at her side like this.
    Gillian: Is that a gestural emblem?
    Cal: Yeah. When we make it consciously... the meaning’s clear. Stop.

& Gillian: You could have just told me what this was for.
    Cal: No, you’re a terrible liar.
    Gillian: Normal people think that’s a good thing.
    Cal: You saying I’m not normal?

& Torres: What are we gonna say about the congressman?
    Cal: Nothing.
    Torres: So we’re just gonna let him throw away his career? We’re basically gonna lie?
    Cal: Not basically.
    Torres: So you lie to your partner about her husband and you lie to the people who hired us. What am I supposed to believe about you?
    Cal: You believe whatever you want. Everyone else does.


-- Dict:
scorn — презрение; пренебрежение; насмешка

+ on Imdb.

Виктор Пелевин — Девятый сон Веры Павловны

  “Перестройка ворвалась в сортир на Тимирязевском бульваре одновременно с нескольких направлений. ...

&  Началось все с того, что как-то однажды днем Вера первый раз в жизни подумала не о смысле существования, как она обычно делала раньше, а о его тайне. Результатом было то, что она уронила тряпку в ведро с темной мыльной водой и издала что-то вроде тихого "ах". Мысль была неожиданная и непереносимая, и, главное, ни с чем из окружающего не связанная — просто пришла вдруг в голову, в которую ее никто не звал, а выводом из этой мысли было то, что все долгие годы духовной работы, потраченные на поиски смысла, оказывались потерянными зря, потому что дело было, оказывается, в тайне.

&  — ...и получается, — говорила Вера, — что поиск смысла жизни — сам по себе единственный смысл жизни. Или нет, не так — получается, что знание тайны жизни в отличие от понимания ее смысла позволяет управлять бытием, то есть действительно прекращать старую жизнь и начинать новую, а не только говорить об этом — и у каждой новой жизни будет свой особенный смысл. Если овладеть тайной, то уж никакой проблемы со смыслом не останется.
    — Вот это не совсем верно, — перебила внимательно слушавшая Маняша. — Точнее, это совершенно верно во всем, кроме того, что ты не учитываешь природы человеческой души.

&  — Тогда коснись рукой пола, — сказала Маняша, — чтобы вся ответственность за то, что произойдет, легла на тебя.
    — Неужели нельзя без этих сцен из Мейринка, — недовольно пробормотала Вера, наклоняясь к полу и касаясь ладонью холодного кафельного квадрата, — ну?
    Маняша пальцем подозвала Веру к себе и, взяв ее за голову и наклонив так, чтобы Верино ухо приходилось точно напротив ее рта, прошептала что-то не очень длинное.
    И в эту же секунду за стенами раздался гул.
    — Как? И все? — разгибаясь, спросила Вера.
    Маняша кивнула головой.

---

&  — Ну что ж, — сказала Вера, — для начала я попробую что-нибудь простое. Например, чтоб здесь на стенах появились картины и заиграла музыка.
    — Я думаю, что это у тебя получится, — ответила Маняша, — но учти, что произойти в результате твоих усилий может что-то неожиданное, совсем вроде бы не связанное с тем, что ты хотела сделать. Связь выявится только потом.

&  После него в холле осталась мокрая надломленная гвоздика и маленький транспарантик с кривой надписью: "Парадигма перестройки безальтернативна!"

&  ...а вслед за ним шествовал пожилой толстый гном с большой рыжей бородой, в красной кепке и красной заграничной майке, на которой Вера прочла:
    What I really need is less shit from you people

&  Теперь к Вериным обязанностям добавилась еще одна — переворачивать и менять кассеты. Утро обычно начиналось с "Мессы и Реквиема" Джузеппе Верди, первые взволнованные посетители появлялись обычно тогда, когда страстное сопрано из второй части уже успевало попросить Господа об избавлении от вечной смерти.

    — Либера ме домини де морте аэтерна, — тихонько подпевала Вера и в такт тяжелым ударам невидимого оркестра позвякивала медью на блюде. Потом обычно ставилась "Рождественская Оратория" Баха или что-нибудь в этом роде, по-немецки и на духовные темы, и Вера, разбиравшая этот язык с некоторыми усилиями, прислушивалась, как далекие звонкоголосые дети весело уверяют в чем-то Господа, пославшего их в дольний мир.

&  Все было бы прекрасно, если б не одна странность, сначала почти незаметная и даже показавшаяся галлюцинацией. Вера стала замечать какой-то странный запах, а сказать откровенно — вонь, на которую она раньше не обращала внимания. По какой-то необъяснимой причине вонь появлялась тогда, когда начинала играть музыка — точнее, не появлялась, а проявлялась. Все остальное время она тоже присутствовала — собственно, она была изначально свойственна этому месту, но до каких то пор просто не ощущалась из-за того, что находилась в гармонии со всем остальным, — а когда на стенах появились картины, да еще заиграла музыка, вот тут-то и стало заметно то особое непередаваемое туалетное зловоние, которое совершенно невозможно описать и о котором некоторое представление дает разве что словосочетание "Париж Маяковского".
    Вера поняла, что ее мысли незаметно приняли какой-то антисоветский уклон, но поделать с собой ничего не смогла, да и чувствовала, что теперь это не страшно.

&  — Ты, Вера, никогда не задумывалась над тем, почему наши воля и представление образуют вокруг нас эти сортиры?
    — Задумывалась, — ответила Вера. — Я давно над этим думаю и никак не могу понять. Я знаю, что ты сейчас скажешь. Ты скажешь, что мы сами создаем мир вокруг себя, и причина того, что мы сидим в сортире — наши собственные души. Потом ты скажешь, что никакого сортира на самом деле нет, а есть только проекция внутреннего содержания на внешний объект, и то, что кажется вонью — на самом деле просто экстериоризованная компонента души.

&  Внешне это выглядело торговлей, но Вере очень трудно было перестать видеть самую явную для нее на свете вещь — как пришибленный советский люд толпился вокруг, робко пытаясь купить кусочек говна подешевле.

&  — Вэра, — сказал он с сильным восточным акцентом, — ты знаэш, кто я такой!
    — Знаю, — ответила Вера, — кой-чего читала. Я уже все поняла давно, только вот там было написано про туннель. Что должен быть какой-то туннель.
    — Тунэл хочиш? Сдэлаэм.
    Вера почувствовала, что часть поверхности глобуса, на которой она сидела, открывается внутрь и она падает в образовавшийся проем. Это произошло очень быстро, но она все же успела уцепиться руками за край этого проема и стала яростно дрыгать ногами, стремясь найти опору — но под ногами и по бокам ничего не было, была только темная пустота, в которой дул ветер. Над ее головой оставался кусок грустного вечернего неба в форме СССР (ее пальцы изо всех сил вжимались в южную границу), и этот знакомый силуэт, всю жизнь напоминавший чертеж бычьей туши со стены мясного отдела, вдруг показался самым прекрасным из всего, что только можно себе представить, потому что кроме него не оставалось больше ничего вообще.
    — Тунэл хатэла? — послышалось оттуда, из прекрасного мимолетного мира, который уходил навсегда, и тяжелое весло ударило Веру сначала по пальцам правой, а потом по пальцам левой руки, светлый контур Родины завертелся и исчез где-то далеко вверху.

&  — Тут одна с солипсизмом на третьей стадии, — сказал как бы низкий и рокочущий голос, — что за это полагается?
    — Солипсизм? — переспросил другой голос, как бы высокий и тонкий. — За солипсизм ничего хорошего. Вечное заключение в прозе социалистического реализма. В качестве действующего лица.
    — Там уже некуда, — сказал низкий голос.
    — А в казаки к Шолохову? — с надеждой спросил высокий.
    — Занято.
    — А может, в эту, как ее, — увлеченно заговорил высокий голос, — военную прозу? Каким-нибудь двухабзацным лейтенантом НКВД? Чтоб только выходила из-за угла, вытирала со лба пот и пристально вглядывалась в окружающих? И ничего нет, кроме фуражки, пота и пристального взгляда. И так целую вечность, а?

  ... Когда Вера Павловна на другой день вышла из своей комнаты, муж и Маша уже набивали вещами два чемодана.”

Limitless

& Vernon: Tell me about this book. How’s it going?
    Eddie Morra: Well it’s a... I am behind, I am behind on my book, but I think about it every night and day...
    Vernon: How much you already written of it?
    Eddie: ... Not one word.
    Vernon: Creative problems, huh? I suppose, I can help you with that. Just this once.

& Vernon: They say that we can use only 20% of the brain. This pill allows access to all of it.

& Eddie: Home... But it couldn’t be my home, could it!? Who would live like this? My first thought was to burn everything. However, sanity prevailed.

& Eddie: I wasn’t high, I wasn’t wired. I am just clear, I know what I needed to do, and how to do it.

& Eddie: Worth the risk? What would you do?

& Eddie: In three days I have learned to play the piano... Math became useful... And fun. Even half listing to any language, had became fluid. So Shakespeare empower mediocrity?.. I like to discuss... Suddenly, I knew everything about everything. {...} Only problem, if I wasn’t moving forward I felt like I was going to explode.

& Carl Van Loon: So, Eddie Morra... And you do know you’re a freak? What’s your secret?
    Eddie: Medication.

---

& Carl Van Loon: You do not really live here, do you?
    Eddie: Well, the Spartans didn’t need comfort as well.
    Carl Van Loon: Yea, and they got their asses kicked.

& Melissa: I read the Elegant Universe Brian Greene, in 45 minutes and I understand everything. My productivity has increased the sharply overnight. And my boss started to hate me. They offered me his job. Then I got scared.
    Eddie: Why?
    Melissa: Because I am not stupid. Because nobody can operate at that level of mental activity and not crush. I stopped taking it.
    Eddie: So?..
    Melissa: I got sick.

& Carl Van Loon: You do know, you’re a freak. Your powers are a gift from God or chance or whatever whoever the hell write your life script. A gift, not earned. You do not know what I know, because you have not earned those powers. You’ll kill us with those powers. You throw them around like a child. You did not have to climb up an uneven path. You have not collected the funds. You haven’t married the girl with the right father. You think you can live all over of this. You haven’t bribed, charmed or threaten your way to sit at that table. You do never experienced competition, because you never competed Don’t make me your competition.

& Gennady: Back in the old times I might peel your skin back, flay* you. Flay. That’s a nice word, I didn’t notice before. I had such a poor vocabulary. But then I discovered this thing: Google. Did you know that the colon is 20 foot long?.. I had no idea, I don’t believe it. I gotta see this for myself. I am dubios. Anyway... I am sure you’re curious too. Do not worry, everything is sterilized. I gonna keep you alive for the whole fun. You gonna get a reserved place in front, baby!

& Eddie: They told me that someone comes from Iven ...
    Carl Van Loon: Yes, that’s me now. I am moving out of the energy business.
    Eddie: Come on! That’s like Hefner moving out of the mansion.
    Carl Van Loon: I bought Iven several months ago. I’m surprised you have not heard.
    Eddie: Well... I am very busy here.
    Carl Van Loon: That’s gonna pay off... Senator Morra. Senate... Who knows? Anything is possible from there, isn’t it, Eddie?

& Carl Van Loon: Do you want a war with me?! There’s nowhere where you can make accusations like that and walk out alive.
    Eddie: That shows me, you are not prepared to fight me. You are not longer equipped to fight me. Do you think I didn’t learn anything?..
    Carl Van Loon: You have no idea, what enemy I am...
    Eddie: Truck will hit the taxi.
    Carl Van Loon: What?!
    Eddie: The driver writes a text message and go 80 km per hour. He must have points with braking at 18 meters from a taxi! I see it all, Carl. I’m 50 steps ahead of you and ahead of all others. What do you think, I already watched!


-- Dict:
flay — сдирать кожу; свежевать

+ on Imdb.


__ Not bad, not at all.

+ "какой же это хэппи-энд, когда герой теперь до конца жизни должен принимать таблетки?" (c) anashulick

Game of Thrones 1x6

A Golden Crown

Season 1, Episode 6

& Circea: I should wear the armor and you the gown*. I shall wear this like a badge of honor.
Baratheon: Wear it in silence or I’ll honor you again.

& Baratheon: See what she does to me? My loving wife.

& Baratheon: We’ll talk when I return from the hunt.
    Ned: The hunt?
    Baratheon: Killing things clears my head. You’ll have to sit on the throne while I’m away. You’ll hate it more than I do.

& Sirin: You are troubled.
    Arya: Yes.
    Sirin: Good! Trouble is the perfect time for training. {...} You’re not here. You’re with your trouble. If you are with your trouble when fighting happens... More trouble for you.

& Sirin: You are fearing for your father, hmm?.. That is right. Do you pray to the gods?
    Arya: The old and the new.
    Sirin: There is only one God and his name is Death. And there is only one thing we say to Death: “Not today.”

& Viserys: Tell me what she’s saying.
    Jorah Mormont: “The prince is riding. I have heard the thunder of his hooves. Swift as the wind he rides. His enemies will cower before him... And their wives will weep tears of blood.” She’s going to have a boy.
    Viserys: He won’t be a real Targaryen. He won’t be a true Dragon.
    Jorah Mormont: “The stallion who mounts the world. The stallion is the Khal of Khals. He shall unite the people into a single Khalasar. All the people of the world will be his herd.”
Daenerys: A Prince rides inside me! And he shall be called Rhaego!
    — Rhaego! Rhaego!
    Viserys: They love her.
    Jorah Mormont: She truly is a queen today.

& Tyrion: Mord! Mord! Mord.
    Mord: Noise again!
    Tyrion: About the gold...
    Mord: No gold! No gold.

& Tyrion: I will owe you gold... If you deliver the message... and I live, which I very much intend to do.
    Mord: What message?
    Tyrion: Tell her I wish to confess my crimes.

---

& Lysa Arryn: You wish to confess your crimes?..
    Tyrion: Yes, My Lady. I do, My Lady.
    Lysa Arryn: The sky cells always break them. Speak, Imp. Meet your gods as an honest man.
Tyrion: Where do I begin, my lords and ladies?.. I’m a vile man, I confess it. My crimes and sins are beyond counting. I have lied and cheated... gambled and whored. I’m not particularly good at violence, but I’m good at convincing others to do violence for me.
    You want specifics, I suppose...
    When I was seven I saw a servant girl bathing in the river. I stole her robe. She was forced to return to the castle naked and in tears. If I close my eyes, I can still see her tits bouncing.
    When I was 10 I stuffed my Uncle’s boots with goatshit. When confronted with my crime, I blamed a squire. Poor boy was flogged and I escaped justice.
    When I was 12 I milked my eel* into a pot of turtle stew. I flogged the one-eyed snake. I skinned my sausage. I made the bald man cry into the turtle stew, which I do believe my sister ate. At least I hope she did.
Once I brought a jackass and a honeycomb into a brothel...

& Lysa Arryn: What do you think you’re doing?!
    Tyrion: Confessing my crimes.
    Catelyn: Lord Tyrion, you are accused of hiring a man to slay my son Bran in his bed, and of conspiring to murder my sister’s husband Lord Jon Arryn, the Hand of the King.
    Tyrion: Oh, I’m very sorry. I don’t know anything about all that.

& Lysa Arryn: We have no executioner in the Eyrie. Life is more elegant here. Open the moon door.

& Robin Arren: Make the bad man fly!

& Baratheon: Back in our day, you weren’t a real man until you’d fucked one girl from each of the Seven Kingdoms and the Riverlands. We used to call it “making the eight.”

& Baelish: A bold move, My Lord, and admirable. But is it wise to yank the lion’s tail? Tywin Lannister is the richest man in all the Seven Kingdoms. Gold wins wars, not soldiers.
    Ned: Then how come Robert is King and not Tywin Lannister?

& Lysa Arryn: You don’t fight with honor!
    Bronn: No. He did.

& Robin Arren: Can I make the little man fly now?
    Tyrion: Not this little man. This little man is going home.

& Ned: I’m sending you both back to Winterfell. {...} This isn’t a punishment. I want you back in Winterfell for your own safety.
    Arya: Can we take Syrio back with us?
    Sansa: Who cares about your stupid dancing teacher? I can’t go. I’m supposed to marry Prince Joffrey. I love him and I’m meant to be his Queen and have his babies.
    Arya: Seven hells.
    Ned: When you’re old enough, I’ll make you a match with someone who’s worthy of you, someone who’s brave and gentle and strong...
    Sansa: I don’t want someone brave and gentle and strong. I want him! He’ll be the greatest King that ever was, a golden lion, and I’ll give him sons with beautiful blond hair.

& Viserys: Khal Drogo! I’m here for the feast.
    Khal Drogo: Nevakhi vekha ha maan.
    Jorah Mormont: Khal Drogo says there is a place for you. Back there.
    Viserys: That is no place for a King.
    Khal Drogo: You are no King.

& Viserys: I want what I came for. I want the crown he promised me. He bought you. But he never paid for you. Tell him I want what was bargained for or I’m taking you back. He can keep the baby. I’ll cut it out and leave it for him.
    Khal Drogo: Anha vazhak maan rek me zala. Anha vazhak maan firikhnharen hoshora ma mahrazhi aqovi affin mori atihi mae!
    Viserys: What’s he saying?
    Daenerys: He says yes. You shall have a golden crown... That men shall tremble to behold.

& Khal Drogo: A crown for a King.
    Jorah Mormont: Khaleesi?..
    Daenerys: He was no Dragon. Fire cannot kill a Dragon.


-- Dict:
gown — платье
eel — угорь


On Imdb.

Максим Фрай — Власть несбывшегося: Возвращение Угурбадо

Лабиринты Ехо — 6.1

Возвращение Угурбадо

  “ — С тех пор как меня угораздило побывать в этой грешной Черхавле, мне ежедневно снится какая-то дичь! ...

&  – Дайте, что ли, орехов, если уж разбудили!

&  – Мне просто необходимо посидеть дома. Хотя бы дня три – о большем и мечтать не смею! {...}
    – Ладно уж, несчастье! Будет тебе завтра День Свободы от забот.
    – Вообще-то я говорил о трех...
    – Давай сойдемся на двух, – предложил Джуффин. – Зачем тебе три? Все равно ты понятия не имеешь, что следует делать в свободное от работы время!

&  – К сожалению, такие новости просто невозможно не брать в голову.

&  Меня грызло любопытство... и, что гораздо хуже, какие-то смутные, тревожные предчувствия, больше похожие на обыкновенное физическое недомогание.

&  Это не только ее проблема. Почти каждый жаден до чужой судьбы и недоволен собственной.

&  – Извини, Макс, но все чудеса, которые случались с тобой до сих пор, тоже не были результатом твоего обдуманного выбора! То же самое можно сказать о любом из нас. Неужели ты полагаешь, что когда я был ребенком, я подолгу засиживался на своем горшке и думал: «Вот когда вырасту, непременно стану таким ужасным колдуном, что люди будут содрогаться при одном звуке моего имени!»
    – Да нет, конечно! Вообще-то я и сам знаю, что ни у кого с самого начала нет никакого выбора...

---

&  Все-таки я умею врать, когда здорово приспичит! Это довольно просто: ... нужно свято верить каждому своему слову.

&  – Это же охота, парень! От нее следует получать удовольствие.

&  По дороге Джуффин развлекал Лонли-Локли и Мелифаро увлекательной историей нашей встречи с Угурбадо. Разумеется, версия Джуффина была предельно краткой, что-то вроде школьного сочинения на тему «Как я провел лето», где события целых трех месяцев человеческой жизни каким-то образом упихиваются на одну страничку, да и то крупным почерком!

&  А когда я улыбаюсь, это всегда означает, что жизнь продолжается. Самый полезный из моих условных рефлексов, что бы я без него делал?!

&  – Не так-то просто сойти с ума, душа моя! Особенно если очень хочется. Обычно человек даже представить себе не может, как много он способен выдержать...

&  – Я прилагаю совершенно титанические усилия, чтобы ничего не понимать.

&  Я чувствовал себя спокойным и почти счастливым – так всегда бывает, когда я наконец соглашаюсь с тем фактом, что окончательно влип в очередную историю, а значит, отступать некуда.

&  Последнее слово всегда за тем, кому удалось остаться в живых.

&  Ненавижу, когда бабочек насаживают на булавки. Бабочки должны летать – это одна из немногих дурацких истин, за которые я готов драться до последнего с кем угодно.

&  В этот момент я на собственном опыте убедился, что надежда может причинить даже большую боль, чем ее отсутствие.

&  Знаешь, некоторые чудеса гораздо легче совершить, чем понять!

&  Не все приятное полезно. И наоборот!

&  – При таком легкомыслии – и еще живой! Вот это, я понимаю, чудо!..

&  А потом я сосредоточился на дороге: у меня еще никогда не было столь веских причин ехать с максимально возможной скоростью и даже еще быстрее. Езда глушила боль, отвлекала меня от тоскливых размышлений и даже от необходимости помнить о самом себе. И потом, меня действительно ждали в Ехо – достаточно веская причина, чтобы оставаться живым несмотря ни на что!

  ... — Зато я не понимаю, — беспомощно улыбнулся я. — Но наверное, это и не обязательно?..”

Сладкие грезы Гравви (Лабиринты Ехо — 5.2)

Гугландские топи (Лабиринты Ехо — 6.2)

Drive Angry

& Milton: Since the birth of time, humanity has endeavored to restrain evil men in prisons. But since Cain fled the murder of his brother, evil men have fled the walls of punishment. So, it doesn’t matter if you’re a badass motherfucker on the run, because you think you’re better than everyone else, and somehow entitled to do what you gotta do. No. Because, you see, badass motherfuckers are never fast enough. In the end, they will all be accounted for.

Peaches, Fuck The Pain Away

& Piper: Just so you know, I don’t pick up hitchhikers.
    Milton: I didn’t have my thumb out.

& Fat Lou: Who are you?
    The Accountant: I’m The Accountant.
    Fat Lou: That supposed to mean something to me?
    The Accountant: It will if I add you to the books. And if you don’t tell me what I want to know.

& Roy: Thought you were dead.
    Milton: You hoped I was dead. Not the same.

& The Accountant: The “sumbitch,” where did he go?
    Frank: Fuck should I know? I woke up and all three were gone.
    The Accountant: All three??
    Frank: The bitch, the sumbitch, and my car!

& The Accountant: What kind of car, Frank? Your car, what kind is it?
    Frank: Why does everyone keep hurting me?
    The Accountant: Answer. The. Question.
    Frank: ’69 Charger, you fuck.
    The Accountant: 440 or the Hemi?
    Frank: 440.

& Jonah King: This Milton is no friend to us.

& Candy: Oh, baby. Why don’t you fuck naked?
    Milton: I never disrobe before a gunfight.

& Piper: What, are you a murderer? You escape from prison or something?.. Go on, what is it?!
    Milton: Both.

& Piper: Give me one good reason I shouldn’t shoot you in the face.
    Milton: I’m driving.

& Teen #1: Jesus...
    The Accountant: Carpenter. And despite what you’ve heard, prefers short hair.
    Teen #2: You almost fucking killed me, man.
    The Accountant: Not even close. I won’t see you again until you’re 73. You, I’ll see in three months.

---

& Jonah King: I am going to kill you, and then I’m going to defile your corpse.
    Piper: Between now and then, I’m gonna fuck you up.

& Webster: That fire making you homesick?
    Milton: Fire isn’t the worst part. It’s the video feed. It’s not about your suffering, your burning. It’s about the suffering of those you love because that’s all you see in full detail. And there’s nothing you can do to shut it off. My daughter was 16 when I got shot. I watched her weep. I watched her curse me. I watched her join that cult. I watched the murders. My tree-hugging, sandal-wearing son-in-law first, and then... And then my daughter. Burning is nothing compared to watching your child’s head being torn off.

& Webster: Milton, if memory serves, you were always partial to the Chevelle, yes?
    Milton: 454?
    Webster: Yeah.

& Cap: Gentlemen, these two have killed two of our own. I know you want to make them pay. Therefore, when I tell you to aim for their tires, what I mean is aim for their heads. Are we clear?
    — Yes, sir!
    Cap: Very well then. Please, aim for their tires.

& Piper: What the hell is that?
    Cap: Well, this is unexpected.

& Cap: No goddamn way. No ever loving way in God’s good heaven are you an FBI agent.
    The Accountant: I need you boys to stand down. Captain, you know what this badge means, right? Federal Bureau of get-the-fuck-out-of-my-way.

& Piper: Why aren’t they following us?
    Milton: Because you’re a straight up, certifiable, cop-killing murderer, and they’re scared of you.

& Piper: So, what now?
    Milton: Now we drive.

Everlast, Stone in My Hand

& The Accountant: Wouldn’t want to be you when he finds out.
    Milton: What’s he gonna do? Not let me back in?

& The Accountant: The Dark Lord, Satan, Beelzebub, Lucifer, simply the warden of a very large prison. Quiet man, actually. Thoughtful and he’s well-read. I happen to know, the idea of sacrificing children in his honor annoys him greatly.

& Piper: Hey, dickless!

& Milton: I’m going to kill you!
    Jonah King: Ah, Milton, so many have tried... But I am armored with a power that you will never know. Nothing of this earth can kill me.
    Milton: I’m not of this earth.

& Milton: Even in hell there is compassion.


+ on Imdb.



__ Pretty nice & cool.

Вернор Виндж — Дело всей жизни

  “Ее назвали Ильзой, и из всех земных созданий ей была уготована самая долгая, возможно, вечная жизнь. ...

&  Это было только начало путешествия длиною в сто веков. Сквозь черный провал ночи она видела свою цель — Альфа Центавра. ...

&  Регулярным тестам не подвергалась лишь память на кристалле, поскольку создатели Ильзы ошибочно сочли частые проверки большей опасностью, чем старение.

&  Изучая зависимость конечного результата от силы тяги, Ильза запросила из библиотеки на кристалле прикладные программы. Ответ заставил ее испытать нечто вроде шока: в ходе полета была забыта конечная задача.

---

&  В поисках позабытой основной цели Ильза исследовала собственное тело. Большинство отсеков в ее корпусе было заполнено субстанцией, охлажденной до температуры, которая лишь на несколько градусов превышала абсолютный нуль. Проведя химический анализ, Ильза пришла к заключению, что таинственное вещество в ее отсеках представляет собой относительно однородную смесь замороженной воды с различными органическими включениями. Эта информация была любопытна, но ни на шаг не приблизила Ильзу к разгадке собственного предназначения.

&  Это могло быть минутой ее величайшего триумфа, вспомни она, с какой целью совершает посадку.

  ... Ильза проанализировала уже известную ей информацию пришла к выводу, что о своем истинном предназначении она узнает только через девять месяцев.”

Rome 1x8

Caesarion

Season 1, Episode 8

& Pothinus: We have a gift for you, Glorious Excellency, that we think you will be very pleased with.
    Ptolemy: We were going to make him a body, moving arms and legs, and do a mime show with real animals and everything...
    Caesar: Silence! Shame on the house of Ptolemies for such barbarity. Shame.
    Pothinus: But... you are enemies.
    Caesar: He was a consul of Rome! A consul of Rome. To die in this sordid way... Quartered like some low thief... Shame!

& Cesaer: You will take half the men, return to Rome immediately. You shall have the honor of announcing Pompey’s death. I shall follow you... when I’ve settled things here.
    Mark Antony: Settled things? Settled what things? Civil war is in the air.
    Caesar: It must be prevented.
    Mark Antony: Why? Let the wretches fight it out.
    Caesar: War will disrupt the grain supply. Without Egyptian grain, Rome goes hungry. It would be... unwise not to intervene.
    Mark Antony: And how will you intervene with only half a legion?
    Caesar: I do not intend to fight. I shall merely arbitrate the various factions.
    Mark Antony: You make it sound so easy. Those various factions are united only by their hatred of Rome.
    Posco: He’s right. Ptolemy might use you to rouse the people against a common enemy.
    Caesar: I have conquered Gaul. I have defeated Pompey Magnus. I think I can handle a small boy and a eunuch.

& Pullo: What a dump! Gyppo gods must be right wasters to make a place like this.
    Lucius: Don’t speak ill of the gods in their own country.
    Pullo: Gerrae*. I’ve seen their gods. Titus Pullo isn’t scared of any bastard with a dog’s head on him.
    Lucius: More fool you. These gods are old and powerful. Egypt was a great nation long before Rome.
    Pullo: Was it? Mumped it up now, then, haven’t they?

& Cleopatra: As long as Caesar is a man, I will have him.
She seems very sure of herself.
    Cleopatra: I have him... or I die. So I will have him.

---

& Charmian: So red!
    Lucius: Your Highness, how can I be of service?
    Cleopatra: Leather. Olives. Not so bad. He will do.
    Charmian: Majesty commands you will enter her.
    Lucius: I do not understand.
    Charmian: You have coitus with her.
    Lucius: You have it wrong. “Coitus” means to make babies.
    Charmian: Exact! So, make babies.
    Cleopatra: Don’t be scared.
    Lucius: I’m not scared, I just cannot do what you ask! It is not... It is not in our custom. Roman men are not used by women in this way.
    Charmian: Come, you will enjoy it. My queen is an excellent lover.
    Cleopatra: What is he waiting for? He must do as he is told!
    Charmian: Let me give you a hand.
    Lucius: Get off! I must ask forgiveness of Your Majesty, but I cannot comply! I am no slave to be commanded so! With all respect.

& Cleopatra: He refuses? This... insect refuses me?! You dare refuse the daughter of a sun god?

& Lucius: Pullo! Report immediately to princess Cleopatra and do as she says!
    Pullo: Eh?
    Lucius: You heard!
    Pullo: What’s going on?
    Lucius: Just go.

& Pullo: ... Legionary Titus Pullo reporting for duty, ma’am.

& Cleopatra: Have you secured the upriver ports? You must do so immediately. Whoever controls the ports controls Egypt.
    Caesar: Good advice, no doubt, if I wanted to control Egypt.
    Cleopatra: Of course you do. Why else are you here? And why save me so heroically from death... if not to use me as your... puppet queen?
    Caesar: Do you dislike the notion?
    Cleopatra: My wishes are immaterial. You redeemed me from captivity. I am your slave.

& Cicero: Are you well?
    Brutus: Well enough though I do not sleep. I write very bad poetry through the night and in the morning I give it to the cook to stoke the kitchen fire. It’s a form of magic. My ill conscience is transformed into roast birds and pastries.
    Cicero: You should have no ill conscience. We only did what we had to do.
    Brutus: No doubt Saturn said something of the sort after eating his children.


-- Dict:
Gerrae = Bullshit

+ on Imdb.

Джордж Мартин — Таинственный рыцарь

Дунк и Эгг — 3

(Цикл "Песнь льда и пламени")

  “Дунк и Эгг покидали Каменную Септу под легкий летний дождь. ...

&  — Я лучше с мечом, чем с копьём. А ещё лучше с боевым топором. Не будет ли общей схватки?
    — Общая схватка на свадьбе? Это было бы непристойно.
    — Брак это схватка, каждый женатый мужчина вам это скажет.

&  — Один-и-двадцать видов птиц, — заметил Сир Кайл.
    — Один-и-двадцать видов птичьего помёта, — сказал Сир Мейнард.
    — У вас в сердце нет поэзии, сир.
    — А у вас дерьмо на плече.
    — Так и надлежит наполнять свадебный пирог, — сопел Сир Кайл, очищая свою тунику. — Этот пирог символизирует брак, а настоящий брак включает в себя множество вещей — радость и печаль, боль и наслаждение, любовь и страсть, и верность. Так что множество видов птиц весьма уместно. Ни один мужчина не знает, что новая жена принесёт ему.
    — Свою щель, — сказал Пламм, — иначе какой во всём этом смысл?

---

&  Слова — это ветер, Эгг, позволь им пролететь мимо.

&  Трудные вещи становятся только труднее, если их откладывать.

  ... «Тысяча глаз и один. Почему бы некоторым из них не принадлежать труппе комических карликов?»”

Присяжный рыцарь (Дунк и Эгг—2)

??? рыцарь (Дунк и Эгг—4) (будет?))

Анхель де Куатьэ — Схимник

В поисках скрижалей-1

  “Я родился в Мексике. ...

&  Нашедший самого себя не может быть одиноким.

&  Тут я понял: что-то в моей жизни совсем не так.
    И решил – покончу с собой, да делу конец! Зачем жить-то?! Если все неправильно, то и жить неправильно.

&  Мы часто отказываемся от предложений судьбы, ожидая чего-то большего в будущем. Но – такая странность – судьба больше не торопится к нам со своими предложениями. И неважно, почему ты отказался – из страха или по прихоти. Она не заходит в твой дом дважды.

&  – Этот мир – гора, а наши поступки – выкрики. Эхо от выкриков всегда возвращается к нам.

&  – У тебя всегда есть выбор. Выбор есть всегда. Но никто не знает последствий своего выбора. В этом причина ошибок.

---

&  Не путай любовь и желание. Любовь – это солнце, желание – только вспышка. Желание ослепляет, а солнце дарит жизнь. Желающий готов на жертвы, а истинная любовь не знает жертв и не верит жертве – она одаряет. Любовь не отнимает у одного, чтобы дать другому. Любовь – это суть жизни. А свою жизнь не отдашь другому.
    Желание только кажется благом, но оно – опаляющее душу пламя, это пожар – слепой и жестокий. Если ты любишь тело – это только желание. Любовь – это отношение к человеку, а не к его телу. И тут тайна любви. Всю жизнь мы пытаемся найти самих себя. Это большой и непростой путь. Но насколько же сложнее найти внутренний свет в другом человеке!
    Вот почему любовь не рождается сразу, сразу возникает только желание. Те, кто не могут отличить любовь от желания, обречены на страдание. Те, кто жертвуют, те – не любят. Тот, кто не нашел самого себя, еще не может любить.

&  Будущее только следствие прошлого. Показывает то, что было, а не то, что будет.

&  В этом все дело: мы не такие, какими хотим казаться. Мы вообще не такие, какие мы есть.

&  Все, что мы делаем в этой жизни, мы делаем для кого-то. Мы должны трудиться для тех, кто нам дорог. Вот в чем смысл.

&  Страх смерти скрыт в каждом мгновении человеческой жизни. Вы даже не понимаете, сколько его в ваших душах. Вы стяжаете и вы ненасытны, а значит – боитесь. Вы знаете, что потеряете, и не хотите терять, а потому боитесь вдвойне.

  ... Этого я не знаю, потому что даже Источнику Света неизвестно будущее, даже Ему неизвестна Его Судьба.”

Всю жизнь ты ждала. В поисках скрижалей-2 (будет (בהנ"ו))

Rome 1x7

Pharsalus

Season 1, Episode 7

& Posca: Maps never redraw themselves, if that’s what you’re waiting for.
    Mark Antony: He’s right. We shall just have to fight the wretches here where we stand.
    Caesar: And beat them.
    Mark Antony: We shall crush them, doubtless. Dinner for worms, the whole damn lot of ’em.
    Caesar: Dinner for worms.

& Posca: We will accept battle?
    Caesar: Certainly. Why not?
    Posca: We are outnumbered, three to one on foot and five to one a horse. What uninjured men we have are scared and hungry and desperate.
    Caesar: That is the advantage, we must press home.
    Posca: I was not aware irony had military usage.
    Caesar: We must win or die. Pompey’s men have other options.

& Caesar’s Guardian: Halt! In the name of Rome! Who are you and what’s your purpose?
    Cicero: We are Rome, boy, what’s left of it. Come to surrender to your chief.

& Cicero: I am come here honorably, with no request for mercy, to surrender my arms and my horses as is...
    Caesar: We’ll have no talk of surrender. We’ve merely quarreled a little. Brutus: Now we are friends again, eh?
    Cicero: That is most generous of you and natural to your manly nature, but I cannot...
    Caesar: My poor boy.
    Brutus: I’m sorry. I am so sorry.
    Caesar: It is I am sorry. I presented you with an impossible dilemma. You did only what you thought honorable, I’m sure. I kiss you for it.
    Brutus: Thank you. I will not forget this grace.

---

& Pompey: What is your name?
    Lucius: I am Lucius Vorenus. Prefect of the evocati of the 13th legion of Gaius Julius Caesar. Titus Pullo, legionary of same.
    Pompey: Salve, Lucius Vorenus. I am... Aeneas Mella... of Pergamum.
    Lucius: Aeneas Mella... You must consider yourself under my charge.
    Pompey: I do not understand!
    Lucius: Consider yourself a prisoner of the 13th legion.
    Pompey: I’m just a merchant!
    Pullo: We know who you are, sir.

& Lucius: I must ask you, sir, if I may. How did you come to this road? Surely... Pompey had Caesar at greater disadvantage.
    Pompey: He did. He did. It didn’t seem possible to lose. That’s always a bad sign. The battlefield was on a plain by a river, at the foot of some... low hills. Like this, you see. ...

& Pullo: Unwise and unfriendly, I call it. Unwise and unfriendly. And for why? Why? We had him. We had him. Horses... Never mind, horses. Never mind gold. Caesar would have given us farms and fields and orchards and great flocks of slaves and cattle and Dis knows what...
    Lucius: ’Sist! Pompey Magnus is no damn slave to be sold for money.
    Pullo: Don’t see why not!
    Lucius: There’s a great deal you don’t see.
    Pullo: There’s a great deal he doesn’t see neither.

& Lucius: Sir, in course of our journey here, we encountered Gnaeus Pompey Magnus with his family, and a party of servants. {...} He intends to take ship for Egypt, sir.
    Caesar: Family and servants, you say. No soldiers?
    Lucius: None, sir. Not one man left, not one.
    Caesar: Poor wretch. Why then, be that so, did you not apprehend him?
    Lucius: Now here’s the onion. I thought it would be wrong to do so.
    Caesar: Explain yourself.
    Lucius: His hands trembled, sir. His clothes were dirty, there was water in his eyes... He is broken... I saw no need to apprehend him. I’d like to add that legionary Pullo took no part in my decision, sir.
    Caesar: You saw no need... Do you not see that Pompey may be broken like a Dacian catamite and still be dangerous?! If he is still living, he will be a standard around which our enemies will gather! As long as he can be propped on a horse, he’s dangerous! But you saw no need to apprehend him?..
    Lucius: I did not, sir.
    Caesar: Who by the sons of Dis gives you the right to make such judgment?!
    Lucius: Sir, I am aware that I have not done my duty, and I respectfully ask your pardon.
    Caesar: My pardon, he asks... I ought to have you scourged and crucified. In future you will remember that it is I that offers mercy. No one else.

& Mark Antony: I do not like to disagree with you, but you are being far too lenient with him. He let Pompey go and you let him live?! The man should be made an example of!
    Caesar: Any other man, certainly. But those two... They found my stolen standard. Now they survive a wreck that drowned an army and find Pompey Magnus on a beach. They have powerful gods on their side, and I will not kill any man with friends of that sort.

& Caesar: Posca. Tell Fulvio to start breaking camp. We’re going to Egypt.


+ on Imdb.

Карлос Руис Сафон — Игра ангела (5/5)

Ранее

&  – А какие упущения вы усмотрели в повествовании?
    – Не хватает злодея. Большинству из нас, осознаем мы это или нет, скорее свойственно противоборствовать кому-то или чему-то, а вовсе не поддерживать кого-то. Намного проще произвести ответное действие, чем действовать самому, если можно так выразиться. Ничто так не укрепляет веру и приверженность догме, как сильный противник. И чем он неправдоподобнее, тем лучше.
    – Я думал для большей убедительности вывести образ зла абстрактно. Антагонист будет неверующим, чужим, кем-то за пределами группы.
    – Да, но мне хотелось бы большей детализации. Трудно ненавидеть идею. Для этого необходима определенная интеллектуальная дисциплина или одержимый и больной дух, что встречается не так часто. Гораздо легче ненавидеть субъекта с узнаваемым лицом, которого можно обвинить во всем, что нам мешает жить. И не обязательно это должен быть конкретный человек. Это может быть народ, племя, какая-то группа... Кто угодно.

&  – Нигилизм – это поза, а не доктрина. Подержите горящую свечу между ног нигилиста, и вы убедитесь, как быстро он увидит вечный свет бытия.

&  Время все расставляет по местам, кроме правды.

^  Через полчаса такси высадило меня у дверей резиденции «Вангуардии» на улице Пелайо.

^  Улица Льеона, больше известная среди местного населения как улица «Трех Лит» в честь известного дома терпимости, обосновавшегося там, была узкой и почти столь же мрачной, как и ее репутация.

&  – Дорогой мой Семпере, если женщина начинает относиться к вам как к слабоумному, это значит, что у нее активизировались половые железы.

---

&  – Нравится ли? Не знаю. Как это можно понять?
    – Очень просто. Вы поглядываете на нее тайком, и не хочется ли вам, допустим, укусить ее?
    – Укусить?
    – Например, за задницу?
    – Сеньор Мартин...
    – Не надо меня стыдить, мы ведь в тесной мужской компании, а мужчины, как известно, занимают промежуточную ступень между пиратом и свиньей.

&  – По какой-то непонятной причине, проделав многовековый путь от варварства к так называемой цивилизации, мы оказались в положении, когда нельзя подкатить к женщине в укромном уголке или незатейливо предложить выйти замуж. Сначала нужно оказать ей знаки внимания.

&  – Но я решительно ничего не знаю ни о ней, ни о том, что ей нравится...
    – Ей нравится то же, что и вам, – книги, литература, запах сокровищ, собранных у вас тут, и обещание романтики и приключений, как в дешевых романах. Ей хочется развеять одиночество, не теряя времени на то, чтобы понять: в нашем поганом мире нет ничего стоящего, если нам не с кем это разделить.

&  Каждый заслуженный автор знает, что любое занятие, от затачивания карандаша до подсчета количества мух, имеет неоспоримый приоритет перед необходимостью сесть за стол и начать шевелить мозгами.

^  Трамвай остановился у ворот башни Бельесгуард, там, где у подножия холма город прекращал существование. Я двинулся к входу на кладбище Сан-Жервасио...

^  Шофер свернул с бульвара Колумба и теперь искал выезд на бульвар Борн по улице Комерсио.

^  Потом я вспомнил, что семья Видаль имела в своем распоряжении забронированный на постоянной основе номер в гостинице «Испания» на улице Сант-Пау за театром «Лисео».

^  Я спустился с холма, углубившись в лабиринт темных переулков квартала Грасия.

^  Адвокат Валера жил в монументальной усадьбе, похожей на норманнский замок, вклинившейся в застройку на пересечении улиц Жироны и Аусиас Марч.

^  Луна в небе проглядывала сквозь прорехи в куполе свинцовых облаков. В открытом море виднелись глубоко зарывавшиеся в волны грузовые суда, а вдоль пляжа Багатель тянулось кладбище утлых рыбацких лодок и каботажных посудин, изъеденных непогодой и занесенных песком. С другой стороны, словно пласт отбросов на задворках цитадели индустриального мракобесия, растянулся квартал бараков Соморростро. Волны прибоя бились о берег всего в нескольких метрах от первой линии хижин из дерева и тростника.

&  Желание верить сильнее смерти.

&  Богатые хотели стать еще богаче. Могущественные жаждали еще большей власти. Ничтожные стремились к святости, а святые желали получить наказание за грехи, которых не хватило мужества совершить.

&  – Если вы пришли сюда в поисках волшебства, мне жаль вас разочаровывать. Мать объяснила мне, что волшебства не существует и в мире нет иной меры добра или зла, кроме той, которую внушаем себе мы сами, из жадности или простодушия, а порой в ослеплении безумия.

&  – Вина и раскаяние лишены значения и смысла. Это чувства, переживания. А не мысли.

&  – Я прошу только говорить мне правду.
    – Я не знаю, в чем она состоит.
    – Правда – это то, что причиняет боль.

^  Выяснение, что представляют собой прачечные на улице Кадена, заняло у меня чуть больше получаса, подаренного инспектором Грандесом.

&  – Я решил вернуть вам то, что вы так любили и что я отнял у вас. Я хочу, чтобы на этот раз вы оказались на моем месте и почувствовали то, что чувствую я. Вы никогда не состаритесь и будете смотреть, как она взрослеет, вы полюбите ее снова и увидите, как она стареет рядом с вами и однажды умрет в ваших объятиях. Это мое благословение и моя месть.

  ... И там, соскользнув в глубину, мы обретем наконец убежище, где ни небеса, ни преисподняя никогда до нас не доберутся.”

Game of Thrones 1x5

The Wolf and the Lion

Season 1, Episode 5

& Barristan Selmy: Robert tends to do what he wants.
    Ned: If the King got what he wanted all the time, he’d still be fighting a damned rebellion.

& Lord Varys: How is your son, My Lord?
    Ned: He’ll never walk again.
    Lord Varys: But his mind is sound?
    Ned: So they say.
    Lord Varys: A blessing then. I suffered an early mutilation myself. Some doors close forever... Others open in the most unexpected places.

& Lord Varys: The first to arrive and the last to leave.
    Baelish: I admire your industry. You do move quietly.
    Lord Varys: We all have our qualities.

& Baratheon: I want ’em dead, mother and child both. And that fool Viserys as well. Is that plain enough for you? I want them both dead.
    Ned: You will dishonor yourself forever if you do this.
    Baratheon: Honor?! I’ve got Seven Kingdoms to rule! One King, Seven Kingdoms. Do you think honor keeps them in line? Do you think it’s honor that’s keeping the peace? It’s fear... fear and blood.
    Ned: Then we’re no better than the Mad King.

---

& Robin Arryn: Mommy... I want to see the bad man fly.

& Baratheon: What do you want? We haven’t had a real fight in nine years. Back-stabbing doesn’t prepare you for a fight. And that’s all the realm is now: back-stabbing and scheming and arse-licking and money-grubbing. Sometimes I don’t know what holds it together.
    Cersei: Our marriage.
    Baratheon: Ah, so here we sit 17 years later, holding it all together. Don’t you get tired?
    Cersei: Every day.
    Baratheon: How long can hate hold a thing together?
    Cersei: Well, 17 years is quite a long time.
    Baratheon: Yes, it is.
    Cersei: Yes, it is.

& Cersei: What harm could Lyanna Stark’s ghost do to either of us that we haven’t done to each other a hundred times over?
    Baratheon: You want to know the horrible truth?.. I can’t even remember what she looked like. I only know she was the one thing I ever wanted... Someone took her away from me, and Seven Kingdoms couldn’t fill the hole she left behind.

& Cersei: I felt something for you once, you know?
    Baratheon: I know.
    Cersei: Even after we lost our first boy... For quite a while, actually. Was it ever possible for us? Was there ever a time, ever a moment?
    Baratheon: ......... No. Does that make you feel better or worse?
    Cersei: It doesn’t make me feel anything.


On Imdb.

__ And this was the Beginning of the End. After that, everything will just slides down and down into the full chaos.

Human Target 2x13

Marshall Pucci

Season 2, Episode 13

& Ames: So does anybody other than me find any of this to be a bit strange?
    Guerrero: Yeah, with her dough*, she’s a little short on the caviar.

& Guerrero: Is that it? No hugs? She just ups and leaves?
    Winston: Kinda cold if you ask me.
    Ames: Does anyone mind if I take the rest of this food in a doggy bag?

& Ilsa: How sure are you she was Marshall’s mistress?
    Guerrero: Less than definite.

& Winston: Guerrero, do you have a visual?
    Guerrero: Yeah, I see her.
    Ames: Yeah, sure, now you see her.
    Guerrero: Do you want to speak to the last person that pushed my buttons?
    Ames: No.
    Guerrero: Good, ’cause you can’t.

& Chance: Seems like they knew every move we made.
    Winston: They cut off our communication.
    Guerrero: They hacked into traffic lights, dude. That’s pro style.
    Chance: Are you two thinking what I’m thinking?
    Guerrero: We’re in a world of hurt.

& Ilsa: So what are we gonna do?
    Chance: We run.

---

& Chance: Ilsa, I need you to tell me everything about your relationship with your husband.
    Ilsa: What you’re asking me to do is gonna be very difficult.
    Chance: Come on, it’s just me.
    Ilsa: That’s why it’s gonna be difficult.

& Ilsa: What now?
    Chance: Well, they’re probably gonna shoot us... Listen, we’ll always have Geneva.
    Winston: What? Geneva?! No, Chance!
    Ames: I was on that mission. I actually know what you guys are talking about. That’s where they jumped off that 17-story... Oh, no. I mean, that only works if there’s a body of water below, right?
    Ilsa: Geneva was a once-in-a-lifetime silly, silly thing.
    Chance: But it sure was fun.

& Guerrero: All right, Bill.
    Bill: Look, it was nothing personal. It was just business. I just couldn’t have you out there knowing what you know. You understand?
    Guerrero: I understand. That’s my issue, Bill. You found my pressure point. He’s my world. You understand? That’s my kid. Nothing personal, dude. Just business.

& Winston: Late shopping, huh?
    Chance: Yeah, I like to avoid the lines.

& Chance: See you tomorrow, Mrs. Pucci.


-- Dict:
dough — бабки


On Imdb.

Human Target: The Complete Second Season

And this was

The End of Human Target

('cause "The show was officially canceled on May 10, 2011." What a pity.)

Карлос Руис Сафон — Игра ангела (4/5)

Ранее

&  – Бог не болтлив. Слова попусту тратит человек.

&  – У меня просто нет вдохновения.
    – Вдохновение появляется, когда локти у тебя прилипают к столу, зад к стулу, а лоб покрывается испариной. Выбери тему, идею и шевели мозгами, пока они не заболят. Вот что такое вдохновение.

&  – Это несправедливо.
    – Все несправедливо. В лучшем случае можно полагаться на логику. Справедливость – редкая болезнь в мире, в основном здоровом как дуб.

&  – Вот это и происходит с человеком, когда он взрослеет? Он перестает верить во что-либо, как вы?
    – Нет. Старея, люди продолжают верить во всякий вздор, причем чем дальше, тем глупее становятся вещи, в которые они верят. Я плыву против течения, поскольку мне нравится бросать вызов.

&  Девушка смотрела на меня с таким выражением, как будто ее жизнь зависела от одного ласкового слова. Я поддался искушению. Добрые слова – одолжения, которые ничего не стоят, не требуют жертв и ценятся намного больше настоящего благодеяния.

&  – Вижу, вы цените хороший вкус. У мужчины должны быть слабости, желательно изысканные, или в старости ему нечего будет вспомнить.

&  На фоне драпировки из сукна красовалась шкатулка, в которой лежали вставные перышки с ручкой из слоновой кости в пару к белой чернильнице с вырезанными на ней фигурками, напоминавшими муз или наяд. От прибора веяло мелодрамой, его словно стащили со стола какого-нибудь русского писателя, из тех, что изливают душу на тысячах страниц.

&  Возвращаясь домой, я предвкушал эгоистическое удовольствие, какое испытывает человек, неожиданно появляясь с подарком в руках.

&  Мифология была перенасыщена божествами, праздными и антропоморфными, у которых нашлось только одно занятие: держать под телепатическим надзором сознание миллионов безвольных приматов, научившихся думать, чтобы вовремя осмыслить печальный факт, что они, слабые умом и телом, предоставлены равнодушной судьбе в заброшенном уголке Вселенной. Осознание собственного ничтожества и безграничное отчаяние привели несчастных к слепой вере, будто небо и преисподняя питают живой интерес к их обыденным жалким грешкам.

---

&  – Вы решили соединить историю и биологию, Мартин?
    – Как я понял из ваших слов, эти две дисциплины суть одно и то же. {...} Путем долгих размышлений я понял, что большинство мировых религий зародились или достигли наивысшего распространения и влияния в те периоды истории, когда общественные формации, их воспринявшие, располагали самой молодой и обнищавшей базой. Допустим, общество, семьдесят процентов населения которого насчитывает меньше восемнадцати лет, причем половину составляют зеленые юнцы, чья кровь кипит от агрессии и тяги к воспроизводству, являют собой благодатную почву, чтобы семена веры дали обильные всходы.
    – Что происходит в зрелом возрасте?
    – К трактовке взрослого человека мы подходим, апеллируя к его фрустрации. В течение жизни человек постепенно расстается с иллюзиями, мечтами, юношескими желаниями, и чем дальше, тем больше ощущает себя жертвой мира и других людей. Мы всегда находим виноватого в своих невзгодах и неудачах, кого-то, от кого хотим избавиться. Неизбежно поэтому приобщение к доктрине, которая подкрепит эту злость и вдохнет силы. Зрелый человек ощущает себя, таким образом, частью группы и сублимирует свои страсти и утраченные желания через общину.

&  – Сутана делает монаха, но главное – прихожанина.

&  – А что вы скажете о женщинах, о второй половине человечества? {...}
    – Всякая организованная религия, за редким исключением, принимает как должное подчинение и подавление женщины, нарочито не замечая ее в группе. Женщина вынуждена мириться с эфемерным присутствием, довольствуясь пассивной ролью и материнством. Она не смеет претендовать на власть или независимость, иначе ей приходится заплатить очень высокую цену. Возможно, она и занимает почетное место среди символов, но только не в иерархии. Так или иначе, но женщина в конце концов становится соучастником и творцом собственного порабощения.
    – А старики?
    – Старость что бальзам для доверчивости. Когда смерть маячит на пороге, скептицизм вылетает в окно. Достаточно одного сердечного приступа, и человек поверит даже в Красную Шапочку.

&  Годы сочинительства детективных сюжетов не прошли даром. Накопленный опыт позволил вывести ряд закономерностей, задававших основные ориентиры в начале расследования. И один из основополагающих принципов сводился к тому, что практически любая приличная интрига, включая любовную, начиналась и заканчивалась запахом денег и правами на недвижимое имущества.

^  Покинув павильон, я отправился в контору регистрации собственности на улице Совета ста и попросил разрешения посмотреть учетные книги, где содержались сведения о правах собственности на мой дом, его покупке и продаже.

^  Моим следующим пунктом назначения стало официозное здание Коллегии адвокатов на улице Майорка, расположенное всего через две улочки от регистрационной палаты.

^  Человечек записал адрес на небольшом листке бумаги и протянул его мне.
    – Диагональ, четыреста сорок два, в двух шагах отсюда. Но уже два часа, а в это время маститые адвокаты обедают с богатыми вдовами, наследницами состояний, или фабрикантами мануфактуры и королями взрывчатки. Я подождал бы до четырех.

&  – Не начинай искать повод не писать до того, как научишься писать. Это привилегия профессионалов, ее следует заслужить.

&  – Кроме того, я, или, вернее, мы оба, в неоплатном долгу перед Семпере.
    – Удар ниже пояса.
    – Так не вынуждай меня применять еще более бесчестные приемы.
    Любая стратегия убеждения, достигающая цели, апеллирует сначала к любопытству, затем к тщеславию и, наконец, к доброте или угрызениям совести.

^  Я выскочил из вагона до того, как он полностью остановился, и зашагал вверх по крутой улице Майор-де-Саррия. Через пятнадцать минут я достиг цели своего путешествия.

^  Шоссе Вальвидрера начиналось в тенистой аллее, тянувшейся позади замка из красного кирпича, где размещалась Коллегия Сан-Игнасио.

&  Отец презирал слезы. Он считал, что мужчины не плачут по другим, только о себе. Но если мужчины так делают, то они слабаки и не заслуживают никакой жалости.

&  – Ничто не склоняет нас к вере больше, чем страх, ощущение опасности. В момент, когда мы чувствуем себя жертвой, все наши поступки и верования обретают законное основание, сколь бы спорными они ни были. Наши противники или просто соседи теряют равный с нами статус и превращаются во врагов. Мы же перестаем быть агрессорами и становимся защитниками. Зависть, алчность или обида, движущие нами, делаются священными, ибо мы утверждаем, что действуем в свою защиту. Зло, угроза всегда гнездятся в других. Первый шаг к пламенной вере – страх. Страх потерять свою личность, жизнь, положение и верования. Страх – это порох, а ненависть – фитиль. Догма, в конце концов, всего лишь зажженная спичка.

&  – Поясните кое-что. Вы хотите веру или догму?
    – Нам недостаточно, чтобы люди верили. Они обязаны верить именно в то, во что мы хотим, чтобы они верили. Им не полагается испытывать сомнений или прислушиваться к голосу тех, кто сомневается. Догма должна стать частью самой личности. И любой усомнившийся – наш враг, то есть зло. И наше право и долг дать ему отпор и уничтожить его. И это есть единственный путь к спасению. Верить ради того, чтобы выжить.

Окончание

The Big Bang Theory 4x24

The Roommate Transmogrification*

Season 4, Episode 24

& Howard: You gotta like this, the girlfriend and the ex-girlfriend bonding over your rooty-tooty stinky booty.
    Leonard: Kill me.
    Sheldon: It wouldn’help. The human body is capable of being flatulent for hours after death.

& Bernadette: The thesis committee accepted my doctoral dissertation. I’m getting my PhD!
    Penny: {...} Wow, so that means you’re a doctor, you’re a doctor, you’re a doctor, you’re a doctor, and Howard, you know a lot of doctors.
    Howard: Congratulations, honey.
    Leonard: So, Howard, tell us, how’s it feel knowing that when you two get married, you’ll be referred to as Mr. and Dr. Wolowitz?

& Howard: Hey, what’s up?
    Mrs. Wolowitz: Is that my future daughter-in-law, the doctor?!
    Howard: No, Ma! It’s Raj!
    Mrs. Wolowitz: He’s a doctor too, right?!
    Howard: Yes!
    Mrs. Wolowitz: Like Leonard and the skinny weirdo?!
    Howard: Sheldon, yes! Everybody’s a doctor but me!
    Mrs. Wolowitz: Well, whose fault is that?!

& Howard: What’s up?
    Raj: Leonard’s putting disgusting memories in my memory foam mattress.

& Howard: Ma, can Rajesh sleep over?!
    Mrs. Wolowitz: Of course, he and I can play doctor!
    Raj: She’s kidding, right?
    Howard: I don’t know, she’s pretty feisty* since they put her on hormone-replacement therapy.
    Mrs. Wolowitz: Paging Dr. Cutie Pie!

& Sheldon: I must say, Amy, I was very impressed to see that Bernadette got her PhD.
    Amy: It’s indeed admirable. Although, it is... microbiology.
    Sheldon: Your doctorate is in neurobiology. I fail to see the distinction.
    Amy: I’ll make it simple for you. I study the brain, the organ responsible for Beethoven’s Fifth Symphony. Bernadette studies yeast*, the organism responsible for Michelob Lite.

& Leonard: What are you doing here?!
    Raj: I was sleeping.
Leonard: In my bed?
    Raj: Well, I would’ve slept in my own bed, but it was being used to bring shame to my family.

---

& Leonard: Okay, well, how about this: until Priya gets her own place, you stay here and I’ll stay at your apartment.
    Raj: Can I bring girls here?
    Leonard: You?.. Sure. Bring as many as you want.
    Raj: Okay, deal.
    Leonard: ... Just not against their will.

& Penny: Hey, Sheldon, did you change your Wi-Fi password again?
    Sheldon: Yes, it’s “Penny, get your own Wi-Fi.” No spaces.
    Penny: Thanks.

& Penny: What do you mean “new roommate”? What happened to Leonard?!
    Sheldon: The same thing that happened to Homo erectus. He was replaced by a superior species.
    Raj: I’m the new Homo in town. ... That came out wrong.

& Penny: Wo Leonard and Priya are living together? That’s big.
    Sheldon: No. Origami napkin swans... that’s the headline.
    Raj: It’s a good thing.

& Howard: So do you know what kind of research you’ll be doing at this pharmaceutical company?
    Bernadette: Well, there are a couple of opportunities available, but I volunteered for the premature ejaculation project.
    Howard: ..........
    Bernadette: I mean, it’s not like either one of us has heart disease.

& Raj: More wine?
    Penny: Oh, no, no, no. I’ve had way too much already.
    Sheldon: Here’s an interesting fact about alcohol...
    Penny: Hit me!

& Sheldon: Man is not the only species that ferments fruit in order to become intoxicated. Can you guess what the other is? Hint: sometimes they pack the alcohol in their trunks.
    Penny: ... Monkeys?..
    Sheldon: When does a monkey have a trunk?
    Penny: When a suitcase just won’t do.

& Penny: Okay... explain something to me. You watch Leonard put up with that guy for years and years. What has to break inside your brain for you to think, “Oh, Krishna, I’ve got to get me some of that”?

& Penny: Leonard’s a noisy little dude in the sack.
    Raj: Every night.
    Penny: Really? Even during allergy season, when he has to alternate between kissing and breathing?
    Raj: ... It’s about my sister. Can we not talk about this anymore?

& Penny: Can I tell you a secret?
    Raj: Yeah!
    Penny: I screwed up... Leonard’s a great guy. Never should have broken up with him.
    Raj: Well, uh, to paraphrase Shakespeare: “It’s better to have loved and lost than to stay home every night and download increasingly shameful pornography.”

& Penny: Ohh... you poor baby.
    Raj: What’s wrong with me, Penny?
    Penny: Nothing, nothing. You know, if we weren’t friends, and you hadn’t brought up that creepy pornography story, I’d be on you like the speed of light squared on matter to make energy.
    Raj: Hey, you totally got that right! “E=mc2.”
    Penny: I listen. I have no idea what it means, but I listen.

& Penny: Okay, look. This never happened.
    Raj: ......
    Penny: Do you understand me?
    Raj: ......
    Penny: Really?! Still can’t talk to me?
    Raj: ......

& Sheldon: What are you doing here?!
    Leonard: What?
    Sheldon: I said, what are you doing here?
    Leonard: I live here.
    Sheldon: I have paperwork that says differently.

& Leonard: Priya’s going back to India.
    Sheldon: Irrelevant. Rajesh and I have a good thing going and you’re not going to ruin it.

& Howard: What are you doing here?
    Howard: I’ve been up all night. I had a fight with Bernadette.
    Sheldon: Why?
    Howard: She gave me a beautiful watch.
    Sheldon: Leonard, do you understand this?
    Leonard: Yes.
    Sheldon: Talk to him.

& Penny: Damn.
    Leonard: What’s going on?
    Penny: Oh... It’s-it’s not what it looks like.
    Sheldon: What does it look like?


--- Dict:
Transmogrification — метаморфоза; удивительное превращение
feisty — энергичный; напористый; обидчивый; раздражительный
yeast — дрожжи


On Imdb.


And this was

The End of Season 4

House M.D. 7x23

Moving On

Season 7, Episode 23

& Policeman: So he didn’t threaten you?
    Cuddy: No.
    Policeman: No fight?
    Cuddy: Not really.
    Policeman: Sounds like a yes... Was there any indication that something would happen?
    Cuddy: Yeah... Every moment I spent with him. He’s always waiting for something to happen. But this...

& Cuddy: If Greg House steps foot in my hospital again, comes anywhere near me... I want him thrown in jail.

& Thirteen: I’m surprised you actually asked.
    House: I do things like that now. I’m making some changes...

& Chase: I’m not gonna watch a woman get set on fire.
    House: Philistine.

& House: Let the games begin.

& Cuddy: Oh, I-I’m afraid you have me mixed up with somebody else.
    Jerry Barrett: N-no, I don’t think so. I-I’ve seen many pictures of you several times. That didn’t sound the way I wanted...
    Cuddy: I guess I just have one of those faces. It’s nice to meet you.
    Jerry: Yeah, s-say hi to Lisa Cuddy when you meet her in the office you share.

& Taub: Nice, cozy home for little Ruben.
    Ruby: .....
    Taub: It’s a family name.
    Ruby: It’s a sandwich.
    Taub: Named for my family.

& Julia: Is this about House?
    Cuddy: What? Like I secretly wish I could alter the laws of the universe, change who we are, and magically make it work out?

& Thirteen: Who are you calling? ... Oh, of course.
    House: What are you wearing? Oh, I can see what you’re wearing. Go to her room.

& Thirteen: This is a nanny Cam!
    House: {...} Congratulations. We’ve become her latest work of art.

& Foreman: If the patient induced pancreatitis and a heart attack, she’d be suicidal.
    House: Exactly.
    Chase: She’s risking her life all the time.
    House: Exactly. If she wanted to be dead, she’d be dead a long time ago. Pretending to cheat death pays better than water colors.

---

& House 2 Foreman: Since I’ve seen your paycheck, I probably shouldn’t. Canned beans aren’t so bad... as long as they’re cooked over an oil-drum fire under a bridge with the king of the hobos.

& Cuddy: I’m expressing my anger. You should try it. Right now, let’s finally have our fight.
    House: All we do is fight.
    Cuddy: No, all you’ve done is pull pranks or have temper tantrums to Wilson, never me, marry mail-order prostitutes, make me go to your wedding...

& House: She was researching me?
    Foreman: For months...

& Wilson: When you find him, you’re gonna arrest him?
    Policeman: Is there some reason you think I shouldn’t?
    Wilson: Knowing him, he’ll be in a bar. He’ll find one that matches how he feels inside. It’ll be the most dark, depressing hole you can find in New Jersey.

& House: Why me?
    Luca: Do you know what you have?
    Patient: Yes.
    Luca: So tell him.
    Patient: If I do, there won’t be any game for him, and then there won’t be any art for us.
    House: Why me?
    Patient: I don’t answer those questions.
    House: You know, there’s a lot of games I could play that don’t involve dealing with narcissistic, manipulative poseurs.
    Patient: But this is a puzzle tailor-made for you. You don’t know which of my symptoms are real, which are fake, which ones I’m not even telling you about. I know that intrigues you. Do you really want to end it now?..
    House: ... No.

& Foreman: So, this is the new House... half the leg power, twice the irresponsibility?

& Patient: You spent time with me. You took this personally.
    House: ... No, I didn’t. And I don’t actually think your piece is about anything. I think you just figured out that you’re mortal. You’re just a bag of cells and waste with an expiration date.

& House: I got a title for your piece... “It Doesn’t Mean Anything.”

& Wilson: You’re forging my name on prescriptions again.
    House: No. What you just said implies that I stopped at some point.

& Wilson: You’re miserable. And you’re angry. And I want you to actually deal with that and not just try to medicate the issue away.
    House: ... No. You know what I feel right now?.. I don’t feel miserable or angry. I don’t feel good or bad. I feel... nothing... Which feels great.
    Wilson: What are you doing?
    House: Moving on. In the direction of my house, where I got some more pills.

& Patient: Radiation? On my brain? But it made me fuzzy last time. It was harder to work. I am still slowed down from it.
    House: And it’ll get worse. But, you know, dying can also do a number on your ability to think.

& House: You want to know how I feel?!! I feel hurt.

& Rachel: Chris... I’m pregnant.
    Taub: ........ I... didn’t expect that.

& House: You made a decision.
    Patient: I changed my mind.
    House: Why?
    Patient: Because there are more important things than...
    House: Than what... than your brain, your abilities?.. It’s where everything comes from... any meaning in your life, any happiness. {...} You don’t need to depend on people who are gonna let you down. If you do this, you’re a pathetic hypocrite. You’re saying that your whole life, all your work up until him was a pointless... Why are you doing this?

& Wilson: You had lunch with Cuddy?
    House: Yeah.
    Wilson: How was it?
    House: The pasta arrabbiata was cold.

& Wilson: Want me to come?
    House: If I get in trouble? I’m delivering a hair brush.

& Bartender: You want another one?
    House: No, I think I’ve had enough. What do you think I should do today?
    Bartender: I don’t know. Go home?
    House: Not tonight. Cheers.


On Imdb.

C also Tumbler Moments @ housedailydose.


And this was

The End of Season 4

(boring BTW; I mean, The End.)